Оккультный мир - [4]

II

Кто же эти адепты, управляющие колоссальными силами, о которых я веду речь? Есть основания полагать, что такие адепты жили во все исторические эпохи, а на сегодняшний день подобные люди есть в Индии или прилегающих к ней странах. То, что знания, унаследованные этими людьми, идентичны знаниям древних посвященных оккультизма, неоспоримо проявилось в ходе изучения взглядов, которых придерживаются адепты, и способностей, которые они в себе развивают. Этот вывод был сделан на основе множества литературных источников; в данный момент достаточно просто сформулировать его, а на способы связаться с посвященными будет указано позднее. Пока же рассмотрим то положение, в котором сейчас находятся адепты. Они объединены в некое Братство, или Тайное Общество, имеющее свои отделения по всему Востоку, но главная его резиденция, я полагаю, находится сейчас в Тибете. Однако в современной Индии тоже не перевелись адепты, и именно из этой страны Общество вербует многих новых членов. Дело в том, что это великое Братство представляет собой одновременно и самую недоступную, и самую открытую организацию мира; здесь рады новобранцам любой национальности и расы, из какой бы страны они ни происходили, однако при условии, что они обладают необходимыми характеристиками. Как сказал мне один человек, который и сам входит в число адептов, врата всегда открыты для того, кто постучится в них, но таков уж путь, ведущий к этим вратам, что только самые решительные и непреклонные странники имеют шанс его одолеть. Разумеется, я могу описать опасности этого пути лишь в самых общих выражениях; однако читателю необязательно изучать секреты посвящения, чтобы понять, какой характер носит обучение, через которое должен пройти неофит, дабы удостоиться звания знатока оккультизма. Меня многократно заверяли, что адептами не рождаются, а становятся, и процесс этого становления в основном находится в руках самого человека. В чем бы ни состояли первые испытания, преграждающие путь к низшим ступеням оккультизма, кандидата на посвящение, насколько я знаю, никогда не допускают к ним ранее чем через семь лет после того, как он был принят в качестве послушника. При этом нет никакой гарантии, что семилетний срок не будет продлен для него ad libitum*. У кандидата даже нет уверенности в том, что его вообще когда-нибудь допустят к посвящению того или иного рода. Одной этой мучительной неопределенности оказалось бы вполне достаточно, чтобы отпугнуть большинство европейцев от попыток проникнуть в сферы оккультизма, как бы сильно он ни привлекал их в интеллектуальном плане. Но подобная неопределенность - отнюдь не каприз деспотичного общества, которое, так сказать, кокетничает со своими полными рвения поклонниками. Испытания, через которые должен пройти неофит, - это вовсе не причудливые розыгрыши и не имитация каких-то жутких опасностей. Это также не искусственные преграды, воздвигнутые мастерами оккультизма, чтобы испытать хладнокровие учеников, подобно тому, как учитель верховой езды устанавливает в своей школе барьеры для прыжков. Природа науки, которую собирается исследовать соискатель, такова, что ее откровения потрясают разум и подвергают суровому испытанию самую непреклонную отвагу. В интересах самого кандидата следует предварительно испытать его характер, стойкость в достижении цели, а может быть, также и его физические и психические качества, наблюдая за ними с безмерной осторожностью и терпением; лишь потом ему можно позволить сделать последний решительный шаг и нырнуть в море необыкновенных переживаний, которое он либо переплывет своими собственными силами, либо погибнет. Вполне очевидно, что я не могу располагать точными знаниями о том, какие испытания ожидают кандидата на протяжении периода его развития; догадки же, основанные на отрывочных сведениях, собранных то здесь, то там, не заслуживают упоминания. Однако столь же очевидно, что особенности жизни, которую ведет обычный кандидат на звание неофита, ни в коей мере не являются секретом. Помимо всего прочего, предельное развитие адепта требует от него соблюдения абсолютной физической чистоты, и кандидат обязан с самого начала представить доказательства того, что он готов соблюдать это требование. На протяжении всего испытательного срока он должен, так сказать, соблюдать полное целомудрие, воздержанность и безразличие к любым физическим удовольствиям. Такой образ жизни не предполагает ни какой-то фантастической дисциплины, ни навязчивого аскетизма, ни бегства от мира. Ничто не мешает джентльмену из лондонского светского общества быть кандидатом в оккультисты и проходить подготовку по полной программе, причем окружающие даже не будут ничего об этом знать. С точки зрения истинного оккультизма, возвышенная преданность подлинного адепта - отнюдь не плод отталкивающего аскетизма заурядного индийского факира, этого йога лесных дебрей, чья грязь возрастает вместе со святостью, этого фанатика, вонзающего себе в тело железные крючья или держащего руку поднятой вверх, пока она не отсохнет. Отрывочное знакомство с некоторыми чисто внешними фактами, индийского оккультизма часто приводит к недоразумениям на этот счет. Йога-видья - вот индийское название оккультной науки. Исследуя практику заблудших энтузиастов, культивирующих некоторые низшие отрасли этой науки при помощи одних лишь физических упражнений, легко усвоить множество вещей, которые и знать-то совсем не стоит. Строго говоря, такое физическое совершенствование называется хатха-йогой, а более возвышенная разновидность, которая достигается дисциплиною ума и ведет к подлинным высотам оккультизма, носит название раджа-йоги. Нет и не было ни одного человека, заслуживающего в глазах подлинного оккультиста названия адепта, который достиг бы своих возможностей при помощи трудоемких и ребяческих упражнений хатха-йоги. Я не хочу сказать, что эти низшие упражнения совершенно бесполезны. Тот, кто ими занимается, действительно приобретает некоторые паранормальные силы и способности. Описанию этих упражнений посвящено множество трактатов, и многие жители Индии могут рассказать любопытные случаи из опыта своего общения со знатоками этого необыкновенного искусства. У меня нет никакого желания заполнять страницы этой книги сообщениями о чудесах, в которых я не в состоянии отделить правду от вымысла. Однако главная мысль, на которой я здесь настаиваю, заключается в следующем: ни одна история, кем-либо прочитанная или услышанная, в которой индийская йога выглядит низкой, ограниченной или вульгарной, не может иметь ни малейшего отношения к утонченной, неземной йоге, известной под названием раджа-йоги, ведущей к величественным высотам адептства.