Океан. Выпуск 6 - [20]

Всего несколько десятков секунд понадобилось ей, чтобы настигнуть цель. На полной скорости врезался страшный снаряд в борт парохода и с грохотом взорвался, разметая и зажигая все вокруг себя. В то же мгновение в широкую, как двери гаража, пробоину с торжествующим ревом хлынул океан…

Удовлетворенно хмыкнув, командир захлопнул крышку люка. Лодка ушла под воду.

* * *

Торпеда ударила в борт третьего трюма и взорвалась среди бочек с ацетоном. Это случилось накануне смены вахты. Вадим Белощацкий, только что закончивший вирать[12] шлак, стоял у входа в кочегарку, докуривая последнюю перед вахтой сигарету, как вдруг увидел рванувшийся из трюма почти бесцветный столб пламени. До салингов мачт взлетели вырванные из гнезд бимсы, их догоняли лючины, бочки. Бочки падали и взрывались в разных местах судна, кругом лились горячие ручьи. Вадим услышал усиленный рупором голос капитана…

— Шлюпки на воду, оставить судно!

С полубака бежал боцман Егоров, за ним старшина Говорин с краснофлотцами. На корме заметалась чья-то квадратная фигура. «Петькин», — догадался Вадим. Вадим знал, что Серега не умеет плавать. Вадим бросился к двери машинного отделения. Погас свет. Кочегар побежал вниз по трапу, и вдруг огромный язык пламени прорвался через кормовую переборку и, словно струя из огнемета, пересек машинное отделение, достигнув дверей кочегарки. В его свете кроваво-красными казались лица бегающих внизу старшего механика и машиниста.

— Подорвать предохранительные клапана! — крикнул снизу Вербицкий.

Это конец. Вадим знал, что предохранительные клапана открывают, чтобы не взорвались котлы, когда на их раскаленную поверхность хлынет ледяная вода. Вадим несколько раз крутанул маховик и кинулся наверх.

Вася Березин проснулся не от взрыва, а от внезапно наступившей вслед за ним тишины. Не дрожала корма от вибрации гребного винта, замолкла трескотня штуртроса за переборкой, и самое главное — пароход больше не качало. Но откуда такой сильный крен? Вася спрыгнул с койки на покосившуюся палубу и вдруг услышал шум, от которого стало страшно.

«Тонем!» — догадался Вася, пинком раскрывая дверь. Кормовая надстройка погрузилась уже до фальшборта, и в коридор, бурля, прибывала вода. Вася шагнул в этот поток и, держась за поручни на переборках, стал пробираться к выходу. Из дверей госпитальной каюты, поддерживаемый фельдшером, пошатываясь, вылез Павлик Драгула с рукой на перевязи. Вася повернул было к ним, но Павлик тряхнул головой:

— Беги к шлюпкам!

— А ты, Павлик?

— Сейчас… Надо Илью выпустить. — И он повернул в противоположную сторону от выхода.

— Куда вы, стойте, молодой человек! — крикнул фельдшер, бросаясь за Драгулой. Палуба выскользнула у него из-под ног, и он упал, ударившись головой. Вскочил — глаза застилала розовая мгла, в ушах били молоточки. — Странные дела, — пробормотал фельдшер, оглядываясь. Павлика он не увидел и стал выбираться на вздыбившуюся палубу.

И тут на него наткнулись обгорелая Наташа и Аня.

— Доктор, доктор, помогите ей! — крикнула Аня.

Наташа вырвала у нее обожженную руку.

— Прыгай сама, я ничего не вижу. Я не вижу, доктор. Где Илья?

— Сейчас, сейчас, девушки. — Фельдшер Ошиток был спокоен и знал, что надо делать. — Быстро за борт! — скомандовал он Наташе, набросив на нее канадку и сунув ей в руки спасательный круг. — А ты тоже прыгай, — сказал он Ане. Сняв с себя пробковый пояс, он надел его на Аню, подхватил девушку на руки и перевалил за борт. Вода подступала уже к самой палубе.

Потом фельдшер бросился в лазарет. Он знал, как будут нужны там, на шлюпке и плотах, его лекарства. Через минуту с аптечкой в руках он выбежал в коридор, но был сбит с ног бешено ревущим потоком.

Вася Березин видел, как шагнул в кормовой коридор Павлик Драгула, и сразу же ясно представил себе, что произойдет через несколько секунд, когда корма погрузится в воду. А теперь и фельдшер туда же! Вася растерянно оглянулся — к нему, цепляясь руками за тросы крепления тяжеловесов, подползал мокрый с ног до головы Серега Петькин.

— Выбрался! — радостно прохрипел он. — Чо стоишь, к шлюпкам надо!

Вася помог Петькину подняться, тот, уже изрядно нахлебавшись воды, дрожал от возбуждения.

— Я плавать-то не умею, Васек… Как она хлестанула, проклятая, ну, думаю, шабаш… Ан нет, не дамся! Сюда, сюда иди!

Помогая друг другу, они выбрались на шлюпочную палубу, там у шлюпки правого борта лихорадочно работали матросы и кочегары во главе со старшим штурманом. Серега Петькин сразу же включился в дело. Надо было развернуть шлюпбалки так, чтобы шлюпка повисла над водой, потом потравить концы, на которых она висела. Из-за того, что пароход накренился на правый борт, вода была совсем близко, волны хлестали, окатывая моряков.

— Отдавай тали! — крикнул старший штурман.

Тотчас же шлюпка, повисшая над водой, неровно скользнула вниз, в нее со шлюпочной палубы стали прыгать моряки, в их числе и Серега Петькин. Вася ждал, когда шлюпка станет на воду.

— Полундра! — раздался вдруг отчаянный крик.

Вася отпрянул, увидев приближавшуюся справа огромную зеленовато-прозрачную волну. Поднявшись над бортом выше шлюпбалок, волна рухнула всей тяжестью на спущенную шлюпку и, легко перевернув ее, ударила о стальной борт. Вода порозовела, в ней плавали какие-то лохмотья… Ни один человек не вынырнул на поверхность моря. Вася, отбежавший к самому люку машинного отделения, чудом удержался, схватившись за трубу вентилятора. Волна прокатилась по нему и отхлынула…