Океан ненависти - [12]

Но это не очень волновало сотрудников посольства в Анкаре, генерального консульства в Стамбуле и консульств в других городах. Система туризма и приема «челноков» была так идеально отлажена в Турции, что почти не требовала вмешательства российских дипломатов. И случавшиеся досадные срывы или чрезвычайные происшествия воспринимались именно как чрезвычайные случаи, к которым относились с опаской и плохо скрываемой досадой.

Поднятый ночью из своей постели сотрудник консульства проехал сто километров, не совсем понимая, что именно произошло. Только после короткой беседы с комиссаром он уяснил суть проблемы, устало пожаловался на свою занятость и, просмотрев необходимые документы, отбыл обратно в Стамбул, пообещав утром приехать снова.

— Уже второй час ночи, — напомнил комиссару его помощник. — Может быть, мы уедем, а утром продолжим расследование?

— Допросим еще одного, — предложил комиссар, — а потом уедем в город. И продолжим завтра.

Дронго согласно кивнул, и в этот момент за дверью послышались громкие крики. Вызванный для допроса Рауф встретился в коридоре с Юрой, который схватил его за горло.

— Это ты его убил, ты убил, — кричал Юрий. Рауф, не ожидавший подобного нападения, ошеломленно отбивался от брата покойного. Полицейские с трудом оттащили Юрия от ничего не понимавшего компаньона.

Комиссар и Дронго вышли в коридор.

— Прекратите, — строго приказал комиссар. — Уведите этого крикуна отсюда, чтобы он успокоился.

— Он живет на этом этаже, вон в тех апартаментах, — показал один из полицейских.

Из номера показались одетые в банные халаты Юлия и Кира. У обеих были измученные лица. Они увели Юрия в номер, забрав его у полицейских.

Несколько озадаченный и испуганный, Рауф вошел в апартаменты убитого, оглядываясь по сторонам, словно ожидая увидеть ожившего покойника. Они прошли в спальню, и Рауф, обходя кровавое пятно на полу, едва не споткнулся.

— Садитесь, — предложил ему комиссар, — и не нужно так волноваться.

Дронго исправно перевел.

— Вы понимаете турецкий? — спросил комиссар.

— Немного, но не могу говорить.

— Почему брат покойного напал на вас? — спросил комиссар.

— Он считает, это я убил Виктора, — признался Рауф. — Мы сегодня с ним поспорили за ужином. Я, кажется, видел вас там, рядом с нами, — сказал он Дронго, — вы ведь должны были все слышать. Мы просто поспорили, и я ушел. У Виктора был очень трудный характер, он был очень вспыльчив. Не могу поверить, что его нет в живых.

Дронго все перевел.

— Он признался, что спорил с убитым незадолго до его смерти, — закончил Дронго.

— Но он мог это сказать из-за того, что узнал вас, — резонно возразил комиссар, — отпираться было бесполезно. Вы ведь сидели рядом и слышали весь их спор. Поэтому он все и рассказал. Мне нужно знать, есть ли у него алиби?

— Где вы были после ужина? — спросил Дронго.

— Я ходил к морю, — вспомнил Рауф, — мы поругались, и я решил немного пройтись. А потом я зашел во французский ресторан и просидел там все время.

Дронго все перевел.

— Вы видели, когда он проходил мимо вас? — спросил комиссар.

— Да.

— А когда возвращался?

— Нет. Когда раздался крик горничной, я сразу побежал к отелю и уже не смотрел, кто именно выбегает из французского ресторана, — признался Дронго. — Кроме того, с моего балкона невозможно увидеть вход в ресторан.

— Значит, он мог незаметно выйти из ресторана и пройти по задней дорожке к отелю, — предположил комиссар, — а потом вернуться в ресторан.

— Мог, — сказал Дронго, — но зачем ему было это делать? Ведь он не знал, что я сижу на балконе и наблюдаю за всеми проходящими мимо меня людьми. Зачем ему было скрываться именно от меня?

— Логично, — согласился комиссар, — но у него нет алиби в любом варианте. Кажется, мне придется выписать ордер на его арест. Или временное задержание.

— Ссора — это еще не основание для ареста, — тактично напомнил Дронго.

— У вас есть другой подозреваемый? — впервые неприязненно взглянул на него комиссар. — Они были компаньонами. Все слышали, как они поругались за ужином, в том числе и вы. У него нет алиби. И самое главное, его компаньон был убит ударом ножа. Причем убийца знал, что в номере он найдет этот нож. То есть кто-то из близких знакомых. Все эти факты позволяют мне арестовать его, пока мы не найдем другие факты, либо подтверждающие, либо опровергающие его вину.

— Но вы не допросили остальных женщин, — напомнил Дронго. — Среди подозреваемых был не только Рауф, но и другие члены группы.

— У вас просто мания расследования, мой дорогой друг, — улыбнулся комиссар. — Спасибо вам за перевод, но это не то преступление, где убийца выясняется в самом конце. Это заурядная ссора двух зарвавшихся бизнесменов, которые, прибыв на курорт, от нечего делать бьют друг другу морду и напиваются до полусмерти. Такие проблемы есть у всех. И у немцев, и у наших. Если это не сделала его подружка, алиби которой вы сами подтвердили, то сделал его компаньон. Обычная ссора, мой дорогой друг. Не нужно видеть здесь запутанное убийство по типу Агаты Кристи.

— Просто я считаю, что нужно все проверить, — упрямо сказал Дронго.

— У меня есть аргумент, который подействует на вас абсолютно, — усмехнулся комиссар. — Дело в том, что это убийство было спонтанным, внезапным, на что указывает орудие убийства. Такие преступления не бывают продуманными, мой дорогой коллега. Иначе орудие убийства было бы другим. Именно поэтому я настаиваю на том, что мне нужно задержать сидящего перед нами человека.