Охранник для дочери - [31]

Идиот!

Сколько раз он порывался позвонить ей, чтобы хотя бы узнать как она, что происходит в её жизни? Но гордость всегда останавливала его.

Она ещё слишком молода, чтобы связывать свою жизнь с одним мужчиной. А Фрэнк хотел остепениться. Зажить нормальной жизнью. И вот сейчас ему говорят, что дом его мечты продан!

— Мне нужен этот дом. Я заплачу любую суму, — настойчиво повторил Фрэнк.

— Ну, может, вы договоритесь с вдовой Хантингтон и она согласиться его продать? Право же не понимаю, зачем ей такой большой участок.

Фрэнк раздражено поморщился.

— Что за вдова? — спросил он. Мысли же в голове уже завертелись в попытке решить задачу покупки дома.

— Приехала к нам чуть больше четырех месяцев назад. Как она говорит, муж её был большим экстремалом, любителем острых ощущений. Так вот при очередном опасном приключении трагически погиб, — выложил Пинтекер как на духу.

Фрэнк задумчиво потер виски. Что ж общение с некой вдовой, конечно, не входило в его планы, но другого выхода, похоже, нет.

Через полчаса Фрэнк уже был у въезда на ранчо. Что-то здесь изменилось! Но что? Глаза окинули внимательным взглядом большую деревянную арку. Вырезбленная века назад, здесь красовалась большая надпись «Рай». Собственно это было название поместья. Фрэнк фыркнул при мысли, что это новая владелица окрасила надпись в ярко-розовый цвет. Почему-то при одном только взгляде на данный цвет вспоминался коттедж на Кубе. Черт! Перекрашу, как только куплю! В ярко-зеленый!

* * *

Саманта выложила каравай округлым шаром и засунула противень в духовку.

— Так-с, задаем температуру и время, — руки ловко выполняют привычные действия и, нажав кнопку «Старт» Саманта довольно улыбается. — Вот так-то!

Глаза обводят пристальным взглядом большую просторную кухню.

Похоже, все. Овощной суп готов, хлеб печется, на кухне чисто! Можно отдохнуть до обеда.

Как же здесь хорошо! Тогда восемь месяцев назад Саманте казалось, что она больше никогда не ощутит себя счастливой. Ничего не радовало, в душе поселилась тоска, печаль, боль. Все вокруг было тусклым, непримечательным, черно-белым! Саманта страдала и упивалась своим горем. Погружалась в него дальше и дальше, словно в морскую пучину.

Не раз Ллойд с Мартой звали её погулять, развлечься, но она упрямо отказывалась. Хотя в колледже и за пределами дома Саманта старалась вести себя как обычно, пряча свою боль глубоко в душе. Она улыбалась и общалась, но никто не знал, что скрывается за этой радужной оболочкой. Какая боль терзает её душу.

— Я смогу. Я переборю это чувство, — шептала она своему отражению. — Все пройдет.

Но время шло, а боль не уходила. Особенно трудно было лежать одинокими ночами в холодной постели и перекручивать раз за разом те прошлые счастливые минуты. Поначалу она плакала каждую ночь, рыдала навзрыд, захлебываясь своей болью.

Но потом время прошло, и слез больше не было. Казалось, и эмоций больше не было. Осталась только пустота. Саманта чувствовала себя будто сторонний наблюдатель чьей-то жизни. Это все не её. И тело, и душа — все чужое. Глядя в ясное голубое небо, она поражалась: насколько оно кажется странным, неприветливым. Весь мир был чужим. Враждебным.

Так прошло два долгих месяца страданий и горечи. Но в один миг вся жизнь изменилась. Ранним субботним утром Саманта с Мартой вышли на пробежку. После возвращения Сэм это стало для них ритуалом. Сначала Сэм долго не соглашалась на бег, так как потеряла интерес и к спорту. Она даже ушла из группы поддержки. Но потом согласилась на встречи с Мартой, так как это помогало отвлечься в унылые выходные. После пробежки они обычно переодевались и ходили в кафе. Так время шло быстрее и менее болезненно.

— Саманта, ты поправляешься! Посмотри на себя. Ты набрала как минимум сем фунтов, — воскликнула Марта в то утро, провожая удивленным взглядом Саманту.

Черные эластичные брюки полностью облегали фигуру Саманты.

— У тебя задница как у Джей Ло, — возмущалась дальше Марта. — Нужно срочно увеличить нагрузку.

— Помолчи, Марта! Меня это мало волнует. Пускай я хоть сто фунтов наберу. Ты прекрасно понимаешь, что на пробежку я выбегаю не для того, чтобы получить стройные бедра и осиную талию, — отмахнулась Сэм, безразлично продолжая путь.

Марта болезненно поморщилась от такого ответа. Она была в курсе всех душевных переживания Саманты и очень волновалась по этому поводу.

— Но ты ужасна, — она всеми силами пыталась дать Саманте стимул хоть чем-нибудь заняться. Насчет семи фунтов она, конечно, преувеличила. Но для достижения цели все средства хороши.

Однако Сэм продолжала идти к парку с совершенно отстраненным лицом.

Тем не менее, пробежка в этот день далась Саманте с невообразимым трудом. Она задыхалась, мышцы ныли от напряжения.

Эту гору, что удлинили с прошлых выходных? В чем дело? Тело будто налито свинцом, ноги совершенно отказываются двигаться. Легкие горят от хриплого надрывного дыхания. Ещё немного и она просто рухнет плашмя на землю.

— Подожди. Мне нужно отдохнуть, — тяжело дышала Сэм. Открутив пробку, она жадно пьет воду, наплевав на все правила спортивной закалки.

— Ты выглядишь как толстая, беременная тетка! — возмущенно говорит Марта, бросив наиграно-брезгливый взгляд на Саманту.