Охотники за тенью - [48]

После ночного путешествия в астрал на встречу с бывшим однокурсником Олегом Твердовым Виталик решил немного подремать. Голова его гудела с похмелья.

— Ну, надо же, — думал Виталик, — оказывается и после смерти можно нормально кирагазить. Только нужно найти того, кто будет пить, и снимать с него энергетические вибрации пьяного мозга. Однако в полярном городе мертвых, с незапамятных времен царил сухой закон. И сегодня страж при входе в городские ворота, как-то нехорошо покосился на меня. Нет, нет, нет, с пьянкой нужно заканчивать. Иначе, сначала тебя выгонят отсюда, а потом возьмут и отловят охотники подземного города. А из подземного города можно воплотиться в лучшем случае только в обезьяну, а в худшем в какую-нибудь лягушку или ящерицу.

От этой перспективы Виталика затрясло. Он встал с кровати и нервно начал ходить взад вперед по своей маленькой комнатушке. Ему показалось, что его давит неведомая духота. Виталик открыл окно, смело сделал шаг на подоконник и вылетел со своего сотого этажа. Он благополучно и мягко спланировал на центральную площадь города.

— Специально поселили меня здесь, — зло подумал он, — чтобы смотрел на эти храмы и думал, какой дорогой мне идти к Творцу. И ведь добились-таки своего, — совсем разозлился Виталик.

— Куда мне бедному податься? В католики? — Виталик посмотрел на право. Костел в городе мертвых был самым мало посещаемым местом и скорее выполнял роль архитектурного объекта.

— В буддисты и православные язычники Виталику тоже не хотелось. Не готов! — крикнул он статуе трехглавого Сварога, которого почему то западные славяне величали Световитом.

— Ничего, я тебя еще подожду, — внезапно кивнула ему центральная голова славянского верховного божества.

И Виталик направился в храм Мельпомены, то бишь в театр. Первое время после смерти он пересмотрел здесь все спектакли, иногда на сцену выходили очень приличные актеры. Например, ему понравился Отелло в исполнении Евгения Леонова, а так же Гамлет, которого играл Олег Даль. К сожалению, он не успел попасть на концерты Владимира Высоцкого, так как великого поэта незадолго до его появления в полярном городе мертвых перевили в города более высоких энергетических вибраций. Туда путь Виталику был недоступен. Поговаривали, что Владимир Семенович еще вернется, чтобы дать здесь пару концертов.

— Мир тебе, добрый человек! — крикнул Виталику лысый почитатель Хари Кришны Рамы, — стань частью нашего братства, и Творец снова примет тебя, и ты прервешь бесконечную круговерть колеса Сансары!

— Мир и тебе, добрый человек, — ответил лысому Виталик, — прости, но я не верю в путь созерцания и медитации. И меня не пугает вращение в колесе.

— Зачем тебе терпеть лишения и нужду, зачем ты хочешь жить в бесконечной борьбе? Когда есть простой, короткий и ясный путь! Будь с нами, и мы покажем его тебе.

— Странные, вы, кришнаиты люди, если я еще не понял своего предназначения, зачем мне короткий путь на более высокие вибрации? Кем я там буду? Цветочком, деревом, кустиком?

Тут к лысому подошел такой же лысый собрат:

— Отстань от него, ты видишь, его мозг во мраке, ему рано еще познавать наше понимание.

И кришнаиты не сказав больше ни слова, пошли в буддийский дацан. Виталик пересек площадь, поднялся по лестнице в храм Мельпомены, и скромненько сел недалеко от выхода. В театре шла репетиция «Маленьких трагедий» Александра Пушкина.

— Мир тебе, Виталий.

Виталик резко обернулся, рядом с ним сидел мужчина лет тридцати с золотистыми вьющимися волосами.

— Мир тебе, Семаргл. — поздоровался Виталик, — Почему вы всегда подходите так внезапно?

— Потому что я не подхожу, я мгновенно сигаю из одного места в другое.

— У вас, будет еще ко мне какое-то поручение? — внутренне похолодев, спросил Виталик.

— Я еще думаю, — ответил Семаргл.

Потом Семаргл и Виталий сидели, молча, и смотрели репетицию.

Чего он душу из меня тянет, — подумал бывший алкоголик.

Семаргл вдруг улыбнулся и сказал.

— Следующее поручение будет не простым.

— Я согласен, — ответил Виталий.

Последние три дня, деловая утренняя программа Рината Шмелеева начиналась одинаково. Он заезжал к Олегу домой, узнавал все ли у него в порядке. И намекал на то, что Олегу неплохо было бы встряхнуться.

— Запомни Олег, лучший отдых это смена рода деятельности.

Начинал Ринат в сотый раз свои наставления.

— Вот, чем ты занимался последние пять дней, кроме похорон? Ничем! Нельзя же сидеть в четырех стенах и упиваться горем. Да, я понимаю, горько, да, больно. Но нужно продолжать жить! Если ты не будешь жить, то кто будет хранить память о твоих предках?

— Ринат, что ты опять начинаешь. Я понимаю, к чему ты клонишь. Предлагаешь, ехать гонять нечистую силу в той заброшенной деревне?

— Да, предлагаю. Займись делом, это сразу переключит твои мозги с саморазрушения на позитив. Там красивая природа, рядом речка. А природа несет успокоение нервам и восстанавливает здоровье. Работу же сделаем махом, дальше порыбачим, позагораем. Лепота!

— Я пока не готов, извини, мне сейчас ничего не хочется, безразлично все. Ты пойми, бабушка — это был последний мой родной человек. У меня нет ни родителей, ни братьев, ни сестер, правда есть двоюродный дядя, но это не то. В общем, я не готов пока к труду и обороне.