Охотники за пармезаном - [10]

В последнюю свою поездку Василий попытался у меня занять денег, а когда не удалось, впал в меланхолию и всю дорогу не разговаривал.

Утром мы узнали, что он повесился.

Позже и сам Олег Аркадьевич, к сожалению, умер от рака. Так и закончилось наше сотрудничество. Но недосягаемый «Крайслер» я помню до сих пор.

КАК Я ИЗДАВАЛ ПОДПОЛЬНУЮ ЛИТЕРАТУРУ, А ПОТОМ УШЕЛ ОТ СПРАВЕДЛИВОГО СУДА

Дело было летом 2000 или 2001 года, точно не скажу. Я работал в очень тогда популярной и самой толстой за пределами Москвы (200 страниц) рекламной газете. Немного вспомнив свое профильное радиотехническое образование, я вел рубрику, где писал о новинках связи, видеонаблюдения, сигнализации и пр. Сам же продавал туда рекламу, в общем, как-то выкручивался.

И вот в одной пейджинговой (еще помните, что это такое?) компании мне предложили делать ежемесячный рекламный вкладыш в газету под названием «Пейджер и я». Наскоро набросав план тем, я выставил компании счет, написал статьи и уже через пару недель газета вышла с замечательной глянцевой вставкой, правда, на одном листе. Гордый делами рук своих, я пребывал в эйфории, пока вдруг не получил приглашение явиться в Главное управление МВД России по Новосибирской области.

Честно сказать, я был весьма озадачен. Ничего криминального во вкладыше не содержалось, кроме, может быть, плоских анекдотов в конце газетки, но ведь это не такое уж и серьезное преступление.

В указанный день и час я уже стоял на первом этаже мрачного серого здания, которое, наверно, еще помнило, как в 1937 году туда водили на допрос товарища Эйхе и других выдающихся сибирских партийных деятелей. Место, где я находился, я бы сейчас назвал ресепшеном, но тогда я просто не знал этого слова.

Дежурный без особого интереса выслушал мою сбивчивую речь и сказал: «Ааа, это вам к полковнику такому-то. Звоните вот по этой вертушке».

Дело накалялось и принимало серьезный оборот. Мной занимается целый полковник! Ему надо звонить по какой-то таинственной вертушке! Делать нечего. Позвонил.

Через пять минут тот самый полковник спустился, ухватил меня цепким взглядом и первым делом спросил:

– Сотовый с собой?

– Да! – вздрогнув, ответил я. У меня, как у заврубрикой связи, была модная по тогдашним меркам экипировка: сотовый таксофон (были и такие, только на исходящие звонки) и крутейший четырёхстрочный пейджер NEC. Со всем этим добром на поясе я чувствовал себя как техасский рейнджер с двумя кольтами.

– Выключите немедленно! – скомандовал полковник, озираясь.

Видимо, боялся, что я начну прямо отсюда сливать информацию куда-то на радио «Свобода». Я выключил, не спорить же.

– Идите за мной! – распорядился офицер. Мы пошли по широкой лестнице, покрытой такой пыльной красной ковровой дорожкой, которую я видел впоследствии только в галерее Уффици во Флоренции. Огромный бюст Ленина между первым и вторым этажом взирал на меня укоризненно и печально – как, мол, ты дошел до жизни такой?

Когда мы зашли в кабинет к полковнику, в глаза сразу бросилась моя многострадальная газетка, лежащая у него на столе. Не сомневаюсь, что некоторые места были отчеркнуты там красным карандашом с пометками NB!, Sic! и «архиважно».

Полковник уселся в кресло и взял в руки «Пейджер и я».

– Так, – сказал он глубокомысленно. – Так-так. Так-так-так.

Я испугался, что четырёхкратной серии «так-так-таков» уже не выдержу и кашлянул.

– Зачем вы это сделали? – сказал полковник ледяным голосом.

– Что?

– Вот это вот. То, что вы видите?

– Что я вижу?

– Ну вот смотрите, это что?

– Это вкладыш.

– А это?

– Это заголовок.

– А ниже?

Разговор стал напоминать двух дебилов из миниатюры Жванецкого.

– Это номер газеты в газете. Номер один. А в чем дело?

– А где же СКВОЗНОЙ номер? – зловеще прошипел полковник.

– Какой-какой?

– Сквозной. Вот тут на обложке вашей газеты стоит номер 337. Он же должен стоять и на вкладыше. Иначе получается что? Вы занимались нелегальным выпуском отдельного издания без лицензии.

Словно фокусник, он достал бланк протокола и начал, усердно сотрясая стол, заполнять его. Когда он придвинул бланк ко мне, я похолодел. Оттуда, кривляясь и высовывая язык, таращились обороты вроде «самовольное распространение незаконной печатной продукции» и «умышленные факты нелегального предпринимательства».

– Я далеко не согласен с такими резкими формулировками, – робко заметил я. – Я не подпишу.

– Если вы не подпишете, – отчеканил полковник, – то все будет гораздо, гораздо хуже.

Я не знал, куда уже хуже, потому что, судя по формулировкам, мне и так грозил, как минимум, расстрел. Но на всякий случай вздохнул и подписал.

Тут случилось удивительное. Полковник вдруг сменил тон и стал вкрадчивым.

– Вот вы же пишете о мобильной связи?

– Ну да!

– Возможно, вам попадутся факты продажи средств связи без лицензии. Или серой техники без растаможки. Вы нам сообщите об этом!

Я удивился. Мне предложили стукнуть на кого-нибудь и при этом даже не посулили ничего взамен. Даже протокол этот не пообещали порвать.

– Разумеется, – сказал я бодро. – Как только я наткнусь на факты продажи средств связи без лицензии или серой техники без растаможки, я немедленно сообщу вам. Я могу идти?