Охотники за каучуком - [116]

Он делает знак солдатам, собравшимся на его зов, и те бросаются на поляну. Их фигуры мелькают меж черных недвижимых тел; не обращая внимания на стоны раненых, они хватают тюки и рулоны, торопливо разрывают обшивку и вытаскивают множество ярких безделушек. Раздаются радостно-возбужденные возгласы.

Англичанин делает угрожающий жест.

— Послушайте! Вы ответите за это!

Лотэр пожимает плечами.

В некоторых тюках оказываются патроны и старые, перевязанные веревками ружья. Двое солдат подтаскивают все это и складывают у ног Лотэра. Его лицо наливается кровью.

— Это что, не оружие?

Генри Стокс молчит.

— Несите сюда веревки! — приказывает Лотэр по-французски.

Потом опять обращается к англичанину:

— Надеюсь, вы не будете чинить препятствий…

— Хотите связать меня? — презрительно бросает Стокс. Он громко смеется. — Боитесь, что я удеру? Без пищи?

Лотэр испытующе глядит на него.

— Ну, хорошо, — медленно произносит он. — Вам бы пришлось пенять на самого себя.

Отобрав у англичанина пистолет, он дает команду устроить привал.

Напротив него на том же шерстяном одеяле сидит бородатый, угрюмо молчащий человек, известный до самого Занзибара как «последний вольный купец», провозящий свои товары не через гавани и форты вдоль реки Конго, а через Германскую Восточную Африку, лишая тем самым правительство Конго десяти процентов ввозной пошлины. Вот уже десять лет чиновники в Боме следят за его коммерческими махинациями с раздражением и завистью.

Лицо Стокса бесстрастно. В его светло-карих, неподвижно уставившихся в одну точку глазах не видно ни испуга, ни беспокойства.

Вокруг них сидят возбужденно гомонящие солдаты. Их уши, запястья и щиколотки босых ног увешаны награбленными побрякушками, шеи обвязаны пестрыми шелковыми шарфами; они курят деревянные трубки, набитые дешевым немецким табаком, а карманы их мундиров оттопырились и потяжелели. Добыча столь велика, что капитасы даже не обирают тела убитых и раненых носильщиков.

Лотэр достает из кармана смятую пачку сигарет и протягивает ее англичанину. Тот угрюмо отказывается. Лотэр сжимает губами сигарету и с трудом зажигает отсыревшую спичку. Он несколько раз глубоко затягивается и с наслаждением пускает кольца дыма, наблюдая сквозь них за англичанином. Потом опять затягивается и, отбросив в сторону окурок, говорит:

— Странный вы человек, Стокс! Несколько лет назад мы с вами встречались в Боме, не правда ли? Если не ошибаюсь, вы приезжали туда в связи с новыми таможенными тарифами. У вас было свое собственное мнение о наших законах… Разве я вам не говорил, что не стоит продолжать прежние делишки?

Он выжидающе молчит.

— Вы не поверили мне?

— Вам?

Лотэр продолжает говорить, словно не расслышал вопроса.

— Разве я вам не говорил, что мы и здесь, в районе Каоло, построим таможни? Правда, их еще нет. Но уже есть наши патрули. А также я. И я вас здесь встретил, Стокс.

Англичанин поднимает на него глаза.

— Это еще не значит, что вам все это… — он показывает на трупы, — сойдет с рук, уважаемый! Куда вы собираетесь меня доставить? В Бому. Отлично. В Боме имеется английский консул. К нему-то я и обращусь. И вам придется доказать, что я хотел продать оружие неграм.

— Вы всерьез надеетесь на поддержку вашего консула? — насмешливо спрашивает Лотэр.

Стокс презрительно кривит рот. Он втягивает в себя раскаленный воздух, все еще отдающий пороховым дымом.

Так проходят часы. Взгляд Стокса медленно скользит по опушке леса. Так же медленно он переводит взгляд на Лотэра, потом на тела убитых и снова глядит на опушку. Все чаще смотрит туда Стокс.

Наконец он немного подается вперед и спрашивает:

— Долго мы еще будем торчать здесь?

Лотэр отвечает, не отрываясь от блокнота, где делает какие-то заметки, и не поднимая головы:

— Придется подождать!

Стоке потупился. Его пальцы нервно теребят травинку.

Вечером Лотэр отдает приказание.

Сбросив с себя сонливость, навеянную долгим днем отдыха, солдаты хауса суетятся вокруг. Наконец все собираются вокруг белого капитана. Несколько человек набрасываются на ошеломленного англичанина и скручивают ему руки за спиной. Двое других, сбросив форменные куртки и обнажив блестящие от пота темные тела, в которых отражается огонь ярко горящих факелов, бросаются к опушке леса и ловко взбираются по стволу высокой, усыпанной цветами акации. Добравшись до развилки, они, уверенно цепляясь босыми ногами, быстро карабкаются к концу одного из сучьев. Помогая себе зубами, прочно привязывают толстую веревку, свободный конец которой петлей свисает вниз.

Лотэр подходит к англичанину.

— У вас есть какое-нибудь желание?

Стокс стоит, вытянув вперед шею, на которой, словно толстые шнуры, отчетливо вырисовались вздувшиеся жилы. Его губы беззвучно шевелятся.

Лотэр дает знак солдатам. Они вновь хватают Стокса за руки. Он ковыляет за ними, глядя в землю и тяжело переставляя внезапно одеревеневшие ноги. Дойдя до того места, где лежит пень, который несколько солдат успели подтащить под свисающую с дерева петлю, он поворачивается к Лотэру:

— Проклятый…

Потом вопит:

— Не на-а-а-до!

Двое солдат подталкивают его на пень. Один из них взбирается вслед за ним, набрасывает петлю на шею белого человека и затягивает ее, в то время как остальные держат отчаянно барахтающегося купца за ноги. Некоторые зажгли факелы и держат их высоко над головой. Тот хауса, что залез на пень, соскакивает на землю. Двое помогают ему выбить пень из-под ног белого, а остальные поспешно отскакивают в стороны.