Охотники за каучуком - [11]

В пути Рамирес подружился с сыном каталонского купца Хуаном Таскано, который тоже убежал из дому в поисках приключений. В свободное время одни играли в кости на золото, которое надеялись добыть в чужом краю, другие пьянствовали или дрались, а Рамирес и Таскано уединялись на верхней палубе, мечтали о подвигах, которые они совершат, и следили за полетом быстрокрылых белых чаек, круживших над судами.

И вот однажды, через несколько месяцев плавания, перед ними в туманной дали из воды показалась темная полоска. С мачты раздался крик марсового, и все бросились к правому борту. Корабли находились в Дарьенском заливе, а видневшаяся вдали полоса и была берегом долгожданной земли.

С какими надеждами ступил Рамирес на этот берег! Как забилось его сердце, когда он впервые увидел Франсиско Писарро, его диких воинов, опаленных южным солнцем, и краснокожих людей, населявших эту землю! А как он был потрясен, когда их отряд однажды утром пошел в один из тех огромных городов-храмов, о которых ему рассказывал Орельяна! Но все, что произошло потом… Почему Писарро приказал стрелять в туземцев? Почему испанцы набросились на индейцев, словно шайка озверевших разбойников? Они врывались в храмы, сбрасывали с постаментов каменные изваяния, сдирали со стен золотые украшения и драгоценные камни, опустошали жертвенники и поджигали храмы! Город утопал в крови и пламени. Лица испанцев почернели от порохового дыма. Атауальпа, верховный инка, был взят в плен. Гуалимер, его дочь, Писарро взял себе в наложницы. Триста священных дев испанцы с хохотом и бранью уволокли в лес, а индейских жрецов подвергли пыткам.

А золото?

Рамирес тяжело вздыхает. Его друг Таскано, который добыл в каком-то храме золотую статуэтку чудесной работы величиной с палец и не бросил ее после боя в общую кучу трофеев, был удавлен по приказу Писарро. Та же участь постигла и верховного инка, хотя он уже почти выполнил условие Писарро, обещавшего даровать ему свободу, если помещение храма, в котором инка находился, будет наполнено золотом на высоту меча, поднятого воином.

Писарро не оставил в покое и членов его семьи, он отнял у них последнее имущество и велел перебить всех, кроме Гуалимер. Рамирес видел собственными глазами, как два солдата убили старика из знатного рода, чтобы удобнее было сорвать с него золотые украшения, как они поссорились из-за этих побрякушек и, выхватив мечи, бросились друг на друга.

Индейцы не раз поднимались против своих поработителей. Диего Альмагро, собрав недовольных испанцев, пошел против Писарро. Черная почва джунглей пропиталась кровью краснокожих и белых людей. А потом среди испанцев пронесся слух об Эльдорадо! Рамирес в погоне за необычайными приключениями, которые сулила эта легендарная страна, вторично поддался на уговоры Орельяны, стал его адъютантом и пошел за ним, пошел за Гонсало Писарро, и снова жажда золота ослепляла людей, и снова лилась кровь.

А он сам?

Рамирес сидит, застыв, как статуя.

Разве он сам не убивал?

7

Педро так тихо вошел в палатку, что Рамирес не заметил его появления.

— Белый генерал велел, чтобы ваша милость пришли к нему…

На какое-то мгновение Рамирес встречается с испуганным взглядом слуги. Но тут вход в палатку закрывают чьи-то лица. За спиной у Педро вырастают несколько индейцев омагуа, и среди них разукрашенный перьями шаман. Рамирес вскакивает на ноги и выходит навстречу индейцам. Они пятятся назад. Лишь шаман несколько секунд выдерживает взгляд лейтенанта, но потом и он опускает глаза.

Рамирес медленно возвращается в палатку. Нащупывая под камзолом кинжал, он приближается к Туахале. Всматривается в ее лицо, с которого постепенно схлынул болезненный жар, в ее спокойные, не искаженные болью черты, глядит на влажную бронзовую шею, где бьется синяя жилка.

Не отрывая от Туахалы взгляда, он наклоняется над ней.

Индейцы, стоящие перед палаткой, слышат испуганное восклицание Педро. Через несколько мгновений Рамирес выходит. Лицо его бело, как мел. Он проходит мимо омагуа, не замечая их. Останавливается на краю прогалины. Садится на пень срубленного дерева.

Он не видит, что некоторое время спустя омагуа нерешительно входят в палатку, не видит, что вскоре они выходят оттуда вместе с Педро, неся что-то завернутое в одеяло, что шаман пристально смотрит на Рамиреса, прежде чем последовать за своими единоплеменниками, скрывшимися в зарослях вместе со своей ношей.

Вечером лейтенант Филипп возвращается с отрядом солдат из деревни омагуа и докладывает генералу, что индейцы надрезали много деревьев, содержащих странный белый сок, что к стволам прикрепили скорлупу кокосовых орехов и глиняные сосуды и собирают в них сок, который уже обильно течет из надрезов. Рамирес продолжает сидеть на пне у края прогалины.

Вокруг него вьются мириады москитов и светляков, в кустарнике слышится треск, над лагерем, освещенным кострами, задевая верхушки деревьев, тяжело пролетает ночная птица.

Каучук оказался прекрасным заменителем смолы. Над огнем он становился густым, вязким, клейким и отлично шел в дело. Вскоре бригантину спустили на воду. В начале декабря 1541 года Писарро дал ей имя «Виктория». Лагерь свернули, все оружие, припасы и больных погрузили на корабль; авангард Орельяны был назначен его постоянной командой.