Охотники за джихами - [10]

Камералка была запалена всякими предметами. В одном углу лежали лопаты, кирки, ломы, фонари, и другом стояли ящики с камнями и черепками, и третьем находился стенд с запылёнными папками и тетрадями, а в четвёртом прислонилась к стене огромная мраморная плита с выпуклым орнаментом. Эту плиту нашли недалеко от Адлера, в месте, где в VI веке до нашей эры стоял древнегреческий храм. Там же были найдены маленькие серебряные бусы-колокольчики. Древние модницы носили их, и они мелодично звенели при каждом шаге.

Потом Пал Палыч показал ребятам каменные диски с отверстиями посредине. Ребята решили, что это огромные пуговицы. Но нет. Это были пряслицы, которые надевались на веретена, чтобы веретена лучше вращались. Значит, обитатели Воронцовской пещеры, где были найдены эти пряслицы, знали ткачество.

Тут были и каменные мотыги для обработки земли, и скребки для очистки звериных шкур от мездры, и кремнёвые ножи и топоры. Они пролежали в земле много-много тысяч лет и покрылись слоем патины — этаким налётом времени, который не ототрёшь никакой щёткой, не подделаешь никакой краской, никаким реактивом. Учёные знают: если на кремнёвом орудии есть молочно-белый налёт патины — значит, оно не подделано.

Почти все находки были археологические. Но это не значит, что стационар занимается только археологией. Нет, в задачу стационара входит, главным образом, изучение карста.

Кто не знает горы Ахун со смотровой башней на самой вершине?

Стоит Ахун недалеко от Мацесты, и каждый день сотни курортников поднимаются на вершину его, чтобы полюбоваться на море и горы. Миллионы кубометров дождевой и снеговой воды принимает на себя Ахун, но ни одна река не берёт начала на его склонах. Многочисленные трещины улавливают воду и уводят. Но куда? Весьма возможно, что внутри Ахуна есть огромная карстовая полость, промытая водой, со своим озером и подземными реками.

Прежде чем приступить к строительству гидростанций, элеваторов или каналов, наши геологи досконально изучают местный карст. Но ведь, помимо местного карста, надо ещё знать общие законы, а главное — скорость образования и развития пещер, провалов, трещин. Многое уже известно науке, но многое ещё не познано, многое ещё предстоит изучить. И это изучение не так просто.

Нужна специальная лаборатория, в которой можно было бы наблюдать в естественных условиях карстовые процессы. Но ведь такую лабораторию не построишь, да и зачем её строить, если есть замечательная пещера — Воронцовская? Во-первых, она многоярусная и промыта в отложениях многих геологических эпох. Затем, она одна из самых крупных в Союзе пещер и тянется на много километров под землёй. К тому же, её почти не знают курортники и туристы, а ведь они известные расхитители сталактитов. Наконец, в здешних местах выпадает много осадков, а следовательно, все процессы в этой пещере проходят быстрее, чем в пещерах, расположенных в более сухих районах, потому что вода — это та сила, которая образует карстовые полости. Вот почему в качестве лаборатории выбрали именно Воронцовскую пещеру.

— Пал Палыч, а в Воронцовской пещере заблудиться можно? — спросил Миша.

Возможность поймать живого шпиона интересовала его уже меньше, чем перспектива заблудиться в хорошей пещере.

— Именно потому, что в Воронцовке можно заблудиться, мы с вами попадём в неё не скоро, лишь когда все опасные места будут огорожены. Но в Казачебродские пещеры мы отправимся дней через пять. Они не такие большие и к тому же основательно закопчены факелами туристов и исписаны курортниками. Но и там есть места, где ещё не ступала нога цивилизованного человека… Впрочем, не согласится ли ваше уважаемое пещерное общество помочь мне в другом?

— В чём? — без всякого энтузиазма спросил Миша, думая о том, что сейчас их попросят подмести в камералке пол или стереть пыль с папок.

— Будете охотиться со мной за джихами?

— Охотиться?! За джихами?! — взвизгнул Миша.

— Ну да, за джихами. А что?

— А джихи… Они… они кто такие?

— Разбойники — вот кто! — А Пал Палыч сделал разбойничьи глаза.

— И мы их искать будем?

— Будем.

— Разбойников надо в пещерах искать. Разбойники всегда в пещерах водятся, — тоном специалиста по разбойникам заметил Архимед.

— А где именно мы с вами будем искать джихов и кто такие джихи — об этом я доложу вашему уважаемому научно-пещерному обществу позднее, на заседании. Сейчас же — никаких вопросов! — сказал Пал Палыч и встал, показывая, что разговор окончен.

Встали и ребята.

— А про Адгура Джикирбу вы всё время спрашивали потому, что думали — он разбойник, да? — поинтересовался Миша.

— В том, что твой Адгур Джикирба — разбойник, я убедился ещё в автобусе. Ну, а теперь марш домой! — И Пал Палыч повернул Мишу лицом к ступенькам и подтолкнул ладонью в затылок, а Архимеду натянул кепку на самый нос, из чего ребята поняли — с ним будет очень и очень просто и хорошо.

Всю дорогу Миша улыбался своим мыслям и думал о Пал Палыче, о пещерах, о таинственных джихах-разбойниках, которых они будут разыскивать. Но, чем дальше он отъезжал от домика на берегу моря, тем чаще появлялась чёрная и неприятная мысль: «А вдруг Пал Палыч всё-таки агент иностранной державы и прислан сюда, чтобы сеять недоверие и подозрения среди советских людей? А что, разве так не бывает? Ещё как бывает. И неспроста он так интересуется Джикирбой. И неспроста кто-то написал письмо, нет, неспроста!..»