Охотник за нечистью и Похититель душ - [5]

Венельд вздохнул. Пропасть-то пропала, да только это совсем не значит, что нелюди они, те наёмники… Мало ли, кому служат и какой заказ выполняют! И всё же что-то в поведении их главаря не давало охотнику покоя. Нет, не собирался он похищать Лею, точно не собирался! Это ж совсем дураком надо быть, чтоб посреди бела дня заговорить с девчонкой, которую умыкнуть надумал – да на глазах её матери и любопытных прохожих! Неееет, этот вопрос прямо по ходу разговора решился. И тут, стало быть, два варианта вырисовывается: или приказали ему (и вот тогда-то дело тут точно нечисто!), или же Лея что-то такое сказала, после чего оставить её было никак нельзя. Вот и думай, охотник, соображай. Нагонишь уж скоро…

Следы теперь уже были совсем свежие, и Венельд осторожничал. Догнать-то он наёмников догнал, а вот что дальше делать, так и не решил. Выйти ли, не таясь, да на месте определиться: то ли хитростью действовать, то ли напрямую про девчонку спросить, кому, мол, понадобилась… А ну как всё же окажется нелюдем их вожак, что тогда?

Поросшая травой тропа, по которой ехал Венельд, привела к лесу, нырнула под сень деревьев. Парень поглядел вверх, отыскал глазами сокола. Не потерялся бы… Будто почувствовав тревогу хозяина, Дарвел слетел вниз, закружился над головой. Конь прянул ушами, взбрыкнул. Венельд удержал его крепкой рукой, похлопал по шее – привыкай, друг, нам теперь вместе идти. Герта не обманула, конь и впрямь оказался хорош! Оставалось только гадать, кем же был её муж…

Смеркалось. Потянуло холодом от земли, удлинились тени. Лохматое солнце заваливалось за дальние горы, уступая луне свои владения. Венельд любил это время суток. К вечеру, как он уже успел понять, наемники всегда останавливались, разводили костёр, а после не особо и заметали следы – видно, и впрямь никого не боялись! Это было странно, учитывая их малочисленность и то, чем они промышляли. Неужели ни у одной из пропавших девушек не нашлось ни жениха, ни отца, ни брата, готового пуститься в погоню?

Впереди послышались голоса, и Венельд натянул поводья. Дальше, пожалуй, пешком. Он спустился на землю, привязал вороного к раскидистому кусту, ссадил сокола. Дарвел никуда не денется, а вот конь… Приучен ли ждать хозяина? Заодно и проверим.

Венельд снял седельную сумку, открыл. Так, что тут у нас? Если допустить, что главарь всё же оборотень – маловероятно, но вдруг! – то кинжал с серебряным лезвием может пригодиться. А вот если он под чужой волей, тогда всё гораздо сложнее! Тут надо бы выяснить, кто его поработил да каким способом, иначе никак. Он прислушался. Поднявшийся к ночи ветер доносил обрывки слов, но понять, о чём говорят, не представлялось возможным. Подумав, охотник сунул в специальные кармашки на поясе несколько пузырьков: отвар одолонь-травы, неплохо отпугивающей нечисть; растолченные в порошок дубовые угли – дуб священен и чист, он страшит неупокоенных мертвецов и некоторых других тварей; экстракт расковника, спасающий от порчи и сглаза и позволяющий их разглядеть; корень тирлича, дарующего умение обращаться в другое существо, а в умелых руках – препятствующего обращению. Что ещё?

Венельд проверил, легко ли вынимается из ножен меч, перевесил его за спину – по кустам пробираться самое оно. Потрепал по шее коня, погладил мягкие губы, доверчиво ткнувшиеся в ладонь, да и пошёл на голоса. Ноги по давней привычке ступали бесшумно.

Когда порыв ветра донёс до него приглушённый, исполненный муки стон, Венельд был уже совсем близко от поляны, на которой расположились наёмники. «Не иначе раненый мечется», – решил он, хоронясь за кустами. Пахло костром; пламя потрескивало и стреляло искрами. Закрыв глаза, Венельд попытался ощутить людей на поляне – было у него такое умение, – но ничего не почувствовал. Странно! Семеро мужчин, девушка, лошади – куда они подевались? Ведьмак приподнял голову и не поверил своим глазам. У костра, безвольно понурив могучие плечи, сидел человек. Он был один. Судя по описанию, это и есть тот самый главарь наёмников… Но где же тогда его спутники? Где Лея? Венельд вгляделся во тьму. Там, куда не попадали отблики костра, лежали коряги, отдаленно напоминающие человеческие тела. Одна, две, три… Семь, их было семь! Девушка и остальные наёмники? Разве такое возможно?

Впрочем, рассуждать было некогда. Сейчас на поляне только один враг, и кто знает, как долго это продлится?

Венельд бесшумно поднялся, вынул из ножен меч. Если придётся сражаться, так лучше с одним противником, а не с семерыми. Он был уверен, что не издал ни звука, да и ветер дул в его сторону, однако сидящий у костра человек вдруг пошевелился, поднял голову и уставился прямо на Венельда. В глазах у него была тьма. Охотник почувствовал, как мощная и грозная сила пытается пробиться к его разуму, заглянуть в душу. Ну уж нет! Наскоро сотворив охранительный знак, он поудобнее перехватил меч, выбрался из кустов и шагнул навстречу поднимающемуся противнику…

Глава 4. Битва

Медленно, очень медленно, будто в дурном сне, главарь наемников поднял огромный меч и шагнул навстречу Венельду. Шаг был тяжёл. Охотник пригнулся, обходя противника по дуге, и почти сразу почувствовал, что охранительный знак не сработал. Неведомая сила по-прежнему пыталась проникнуть к нему в голову, поработить, лишить воли.