Охотник вверх ногами - [57]

Орлову лучше других было известно, как мало шансов у крупного советского перебежчика умереть своей смертью. А он хотел спокойной, пусть относительно спокойной, жизни. Бежал он не из-за теоретических разногласий со Сталиным, а спасая шкуру. Будь он уверен, что его вызывают в Москву не чтобы быть расстрелянным, а чтобы расстреливать других, он, вероятно, с благодарностью принял бы новое назначение. Он сбежал от пули «исполнителя», но это еще не давало ему гарантию безопасной жизни. Где было взять такую гарантию? Скрываться без конца? Невыносимо, да и бесполезно. Найдут! Нет, надо сделать так, чтобы перестали охотиться!

Как добиться этого? Обещать молчать? Обещание без гарантии ничего не стоит. И никто не молчит так надежно, как мертвец. Значит, выход один: быть полезным, служить Сталину.

Но как сообщить Москве, что готов к услугам и ждешь приказаний?

Письмом Троцкому Швед давал знать о готовности быть полезным. Залог его преданности — пробитый Меркадером череп Троцкого.

Зачем, скажут мне, было действовать так сложно? Почему, раз уж так было нужно, не установить контакт с советскими представителями?

Резонно. Но устанавливать тайный контакт с какой-нибудь местной резидентурой было опасно. Его могли впопыхах кокнуть, не доложив выше по начальству. Да и молчание его могли оценить только на самом верху, там, где был известен весь объем знаний Орлова и все подробности готовящегося покушения на Троцкого. Только там могли понять, что он скрыл, и решить завязать с ним диалог.

Мы никогда не узнаем, когда и как начался этот диалог.

Письмо Троцкому было не только предложением услуг Москве, но также и залогом успеха этих услуг в будущем. Раскрыв через несколько лет свое авторство, Швед укреплял свой авторитет в глазах опекавшей его американской разведки, лишний раз подчеркивал, что он последовательный и ярый противник Москвы.

А в доказательство своей полной лояльности он даже помог разоблачить приехавшего в США Зборовского. Тот, уже честно послужив агентом в рядах троцкистов, сыграв свою роль и в убийстве Льва Седова и в убийстве Игнация Порецкого, потерял свою былую полезность. Зборовский оказался в американской тюрьме.

За кредит доверия Шведу кто-то должен был платить. За доверие к нему и Москвы, и Вашингтона.

Орлов прожил в США долгие и спокойные годы. Выпустил две книги и опубликовал несколько статей. А главное, он читал лекции для избранных, давал советы по вопросам, касающимся советской разведки. Его содержательные доклады записывались, редактировались, печатались и шли в архив для использования специалистами грядущих поколений. И когда кому-нибудь нужна была квалифицированная справка, он всегда мог обратиться к соответствующим рассуждениям Орлова, ставшим пособием для молодых американских разведчиков, изучающих Советский Союз.

Нужно ли напоминать, что любая бумажка, покрытая архивной пылью, приобретает характер высшей истины!

Дезинформация не обязательно касается сегодняшнего дня. По Оруэллу: «Кто управляет прошлым, тот управляет будущим, а кто управляет настоящим, тот управляет прошлым».

Для пояснения своей мысли приведу пример из книги Джона Баррона «КГБ».

Это разительный пример того, как один лживый источник, один вольный или невольный дезинформатор может на долгие годы вперед свихнуть людям мозги на высоком уровне ответственности, если его ложь, его дезинформация повторяется безоглядно, усиливая с каждым повтором свою мнимую достоверность.

Некий сотрудник Патентного управления Министерства торговли США Аллен Бэйтс несколько раз посетил Советский Союз, интересуясь главным образом вопросом жилищного строительства. Русского языка он не знал совсем и полностью полагался на сопровождавших его официальных переводчиков. Он пришел к следующим выводам:

«Советский Союз является первой, и пока что единственной, страной, разрешившей проблему обеспечения массы своего населения удовлетворительным и дешевым жильем». «Через несколько лет, — писал Бэйтс далее, — лет, возможно, через десять весь мир будет вынужден признать, что из граждан всех стран мира граждане СССР пользуются наилучшими жилищными условиями. Это будет иметь огромный политический резонанс. Сравнение будет убийственным для Соединенных Штатов».

Советские пропагандисты, от покойника Вышинского до еще здравствующего Юрия Жукова, любят повторять как заклинание, что у лжи короткие ноги. Повторяют, отлично зная, что это не так, что ложь шагает семимильными шагами, распространяется, как лесной пожар при засухе.

Джон Баррон напоминает, что советские руководители и советская печать в то же самое время, когда Бэйтс писал свои соображения, сетовали на никуда не годное состояние жилищного строительства в СССР, в частности, это делали Косыгин и Брежнев. Куда там! Бэйтс все равно написал то, что подсказали ему его советские опекуны.

А когда помощник заместителя министра торговли США Томас Лангман сел писать речь для своего начальника, и ему понадобилась справка по жилищному строительству в СССР, он взял отчеты Аллена Бэйтса и включил его выводы в текст. После чего, выступая в мае 1968 года, заместитель министра торговли США Говард Самюэльс заявил с трибуны со всем авторитетом своего положения: