Охотник: Охотник из тени. Игры с тенью. Тень дракона - [48]

— А… как же тогда формировать само плетение? — расширила глаза Рилла.

— Просто мысленно представить его, а затем призвать стихию, — пожал плечами Т'мор. — Именно для этого и нужен полный контроль сознания. Представляешь, что может произойти, если под напором силы твоя вязь «поплывет»? А вообще, работа с первичными заклятьями хороша, если не хочешь раскрывать противнику своих планов. При подобном подходе к формированию плетений он сможет увидеть только конечный результат. Ведь пока ты не дала команду на активацию, плетение существует только в твоих мыслях.

— А что это за команда? — Рилла аж пританцовывать начала. Вот только неясно, от желания узнать побольше о предмете их беседы или от банального холода.

— Ну, это не совсем команда. Просто в тот момент, когда ты создаешь канал связи между стихией и вязью, плетение активируется. Вот на него-то и придется тратить силу из собственного резерва. Ясно?

Девушка кивнула и вдруг застыла посреди улицы. Т'мор, глянув на ее узор, только фыркнул. В руках Риллы с бешеной скоростью начали мелькать причудливые плывущие контуры вязи… Экспериментирует… Ну все, еще одним фанатиком на кафедре Джорро стало больше… Вот плетения исчезли… быстро же она разобралась.

— У меня не получается! — Рилла обиженно глянула на Т'мора.

— Конечно, не получается, — согласно кивнул тот. — Элементарное заклятье само себя поддерживает силой из твоего резерва, а при работе с первичными нужно держать постоянный жесткий контроль формы. Попробуй еще раз, только с полной концентрацией.

Девушка недоверчиво глянула на Т'мора и вновь прикрыла глаза. И почти тут же человека чуть не снесло бешеной волной жара. Он еле успел отпрыгнуть. Ни фига ж себе эксперименты! В тот же момент Т'мор почувствовал, как только что стоявшая на некотором удалении Рилла повисла у него на шее и взвизгнула.

— Ты умница, Ти! У меня получилось! А сколько еще всякого можно придумать!

— К-как ты меня назвала? — офигел Т'мор. Еще бы, в последний раз его так называл Дед, в Свободном Городе.

— Ну, ты же не спрашивал разрешения, когда сокращал мое имя. Чем я хуже? — лукаво улыбнулась рисса, хлопая длиннющими ресницами в считанных сантиметрах от лица человека.

Т'мор только согласно кивнул и замер, придерживая тело обнявшей его за шею девушки и ощущая ее дыхание. Рилла взглянула Т'мору в глаза, и мир закружился.

Когда они немного пришли в себя после затянувшегося поцелуя, Рилла нехотя разомкнула объятья и соскользнула на землю.

— Уже темно. Пора возвращаться в и-Нилл, — тихо произнесла она, досадуя на себя за неожиданный порыв. Т'мор смущенно кивнул и, поправив вечно падающую на лицо девушки прядь иссиня-черных волос, нежно приобнял риссу. До резиденции парочка добралась в полном молчании.

— Знаешь… это был лучший день в моей жизни, — тихонько произнес Т'мор на пороге апартаментов ан-Торр и, заметив зажегшийся в глазах Риллы огонек, улыбнулся: — Давай на днях повторим?

— Лекцию или прогулку? — лукаво улыбнулась Рилла и, поцеловав Т'мора, исчезла за дверью. От ее досады и страха, что их порыв был не больше чем игрой гормонов, не осталось и следа…

Утром Т'мор отправился на поиски Гора, но нашел только его племянника, величественно вышагивающего по галерее в окружении доброго десятка подданных.

— Аэр Тир! Твое высочество-о! — окликнул Т'мор наследника.

— A-а. Ты уже выбрался из-под земли. — Улыбнулся Тир, жестом отослал свиту и от души хлопнул подошедшего человека по плечу. Парень аж присел от удара.

— Твою… Высочество! Прекращай отрабатывать на мне способы забивки свай! — Т'мор потер ушибленное плечо.

— Хм-м. Извини. — произнес Тир и натянул на лицо маску холодной вежливости. — Чем могу помочь, гардэно?

— Ну-у, понеслась. — протянул Т'мор, наблюдая за метаморфозами собеседника. — Это ты на «высочество» обиделся? Если тебе не нравится такое обращение, мог проинформировать заранее.

— Будем считать, что уже, — чуть оттаял Тир. — Честно говоря, обычно меня это обращение устраивает, но с этими урговыми приемами…

— А что с ними не так? — поинтересовался Т'мор, только сейчас заметив, насколько усталым выглядит княжич.

— Они шли всю декаду, от рассвета до заката, — объяснил Тир и продолжил с ясно различимым стоном: — То есть десять дней, я даже по нужде должен был ходить только в соответствии с протоколом. Отец и тот лишь трижды обратился ко мне по имени. А гости вообще обращались только с полным титулом! Ургов протокол, Т'мор! Знал бы ты, как я тебе завидовал. В камере, по крайней мере, не приходится выслушивать ор прислуги!

— В смысле? — не понял Т'мор.

— В прямом. Представь, сидишь ты на одном из этих урговых обедов, откушал салат, смена блюд. Вперед выходит слуга с посохом, лупит им в пол и прямо над твоим ухом орет так, что люстры качаются: «Нанадцатая смена блюд Жаркое в фарланском соусе для его высочества…», и перечисляет засранец, кому из титулованных какое блюдо тащат. — Тир ударил кулаком в подоконник, и тот жалобно затрещал. — А эти дозволенные речи?! Дорогая, тебе не кажется… Ах, сьерр, он такая душка… Сдохнуть можно!

Т'мор представил, как дородный кром-охранник бьет алебардой в каменный пол камеры и орет: «Баланда для заключенного гардэно Рауд!», и расхохотался. Тир, решивший, что парень ржет над ним, собрался опять обидеться, так что Т'мору пришлось объяснять причины своего веселья, и по галерее разнесся дружный хохот.