Охотник на отморозков - [8]

— Дэвушка, заходи в гости, будем кушать апельсин, — произнес нос.

— Я цитрусовые не ем, — ответила Лиза, — тем более с лицами кавказской национальности.

— Вай, вай, вай, — произнес нос и скрылся за дверью.

Шершень быстро оделся, открыл дверь и впустил Лизу. Она без церемоний прошла в комнату и уселась в обшарпанное кресло. На вид ей было лет шестнадцать, не больше.

— Как вы меня нашли? — спросил Шершень, присев на краешек кровати.

— Из ментовки нам домой позвòнили, — ответила Лиза, — да я знала, что ты должен был приехать, Дениска говорил.

Она без церемоний перешла на «ты», Шершень решил последовать ее примеру.

— И чего тебе сказали в ментовке? — с интересном спросил Шершень.

— Сказали, что тебя малолетки ограбили, — с усмешкой сказала Лиза, — а Денис говорил, что ты крутой Уокер.

— Это он преувеличивал, — ответил Шершень, — я «Черный плащ» всего-навсего.

— Ха-ха, — засмеялась Лиза, — и где же твой черный плащ.

— Его как раз у меня и отняли, — сказал Шершень, — оставили без реквизита.

— Кто там был-то у магазина этого? — спросила Лиза, — что за малолетки? Наверное, как обычно, Сопля и Гантеля?

— Да, Сопля был, — кивнул Шершень, удивленный осведомленностью Лизы, — и второй нагловатый, высокий такой с редкими усиками. Не знаю кто он…

— Точно, это Гантеля и есть, — кивнула Лиза, — переросток, а ума как у пятилетнего. И что они вдвоем тебя «обули»?

— Не, там было еще пара человек, кроме них, — ответил Шершень.

— Считай, хорошо отделался, а то могли бы и череп проломить, — сказала Лиза, — это еще те козлы. У обоих «условка» висит, а они каждую неделю кого-нибудь то изобьют, то ограбят!

— Так, что на них в вашем городе управы нет? — спросил Шершень. — Если их все знают, так чего милиция…

— Чего, чего, — передразнила Лиза, — у Сопли папочка начальник той самой милиции, вот чего!

— Не понял, — развел руками Шершень, — и что папа сынка не может приструнить?

— А зачем? — простодушно спросила Лиза. — Он его любит. Пусть сынок побалуется, что тут плохого? Вот так его папа думает. Ты заявление на них написал?

— Написал, — ответил Шершень.

— А потом тебя мягко так подвели к тому, чтобы ты его забрал. Было такое?

— Точно, так и было, а ты откуда знаешь?

— Я в этом городе шестнадцать лет живу, — ответила Лиза, — а ты спрашиваешь, откуда я знаю. Местные на них даже и не пишут, потому что знают, что все это без толку. Все равно они выкрутятся.

Шершень не знал, что и сказать на такие вопиющие преступления закона. То-то в милиции прапорщик Чебурашка внезапно стал такой добрый, когда Шершень свое заявление забрал. Может, не стоило забирать, да посадить этих юнцов? Он не местный, ему их мести бояться нечего. Да и был бы местным — не испугался бы.

— Ну, чего ты тут будешь прозябать в гостинице, как сирота, — спросила Лиза, — пошли к нам в гости. Небось, и есть хочешь?

— Не отказался бы, а это удобно?

— Неудобно только спать на потолке, одеяло сваливается, — ответила Лиза избитой шуткой, — собирай свои манатки и пойдем к нам.

Шершень задумался. Чего в гостинице сидеть, раз его уже разыскали? Наверное, лучше так и сделать, как Лиза предлагает. Пойти к ним в гости, посидеть, поговорить с невестой Дениса, с ее родителями, с Лизой.

А завтра днем он навсегда уедет из этого маленького российского Чикаго. Шершень с подозрением взглянул на Лизу. Если тут так все коррумпировано, то может быть и Лиза никакая не сестра невесты Дениса, а подружка тех малолеток, что его грабанули и теперь хотят из гостиницы выманить. Что ж, для них это и хуже. В этот раз Шершень им спуску не даст.

Но поскольку Лиза Шершню понравилась с первого взгляда и ему не хотелось, чтобы она оказалась подругой этих малолетних подонков, то поэтому он спросил у нее:

— А ты точно сестра невесты Дениса?

Лиза даже фыркнула:

— Что за дебильные вопросы? А кто же я тогда, если не сестра Татьяны? Агент 007, что ли? Ты что бредишь?

«Значит, невесту Дениса зовут Татьяна», — подумал Шершень. Денис говорил ему тогда в Москве, но он подзабыл ее имя.

— Да, нет, все нормально, просто уточнил, — ответил Лизе Шершень, одевая милицейскую куртку.

— Ха-ха-ха, — рассмеялась девушка, — ну и прикид у тебя, дядя!

— Какой я тебе дядя, — обиделся Шершень, — мне, что сорок лет?

— Сорок пять, судя по виду, — схохмила Лиза.

— А тебе тогда сто сорок пять, — ответил ей Шершень.

— А тебе тогда пять тысяч лет, — развеселилась Лиза и даже игриво толкнула Шершня в плечо маленькой ладошкой.

— Ладно, пошли, — сказал Шершень, отстраняясь от толчка.

Лиза ему все больше и больше нравилась.

— Пошлить я не буду, я же честная девушка, — ответила Лиза, — надо говорить не «пошли», а пойдем.

— Хорошо, я запомню, — пообещал Шершень.

— Знаешь, как меня раздражает, что у нас в городе все говорят «звòнит», — сказала Лиза, — хоть кол на голове теши, все «звòнит» и «звòнит». Самое главное, что не только работяги, но и начальство так говорит. Выйдет на трибуну и давай поливать: «Звòнит, колидор, дилектор». Я все время хочу спросить: «Чему вы там, в столице учились?».

— А чего не спрашиваешь? — поинтересовался Шершень.

— Без толку, — ответила Лиза, — горбатого могила исправит. Да, и кто меня к ним близко подпустит? У нас же, как в Индии. Кругом касты. Начальником стал и все, зазнался, стал выше гор и круче склонов. А на самом деле просто чиновник. Он или другой кто-то будет в этом кресле сидеть, никакой разницы! Ай, неохота даже говорить!