Охотник - [8]

«Да, как я смею думать так, цинично и подло?!

Нет, я люблю его… поэтому и иду!»

Жалость тут же сменялась злостью на себя, которой, правда, надолго ее не хватало — лишь до очередной коряги, за которую она обязательно цеплялась ногами, или до следующего болота, откуда ее будут вытаскивать, прячущие усмешки следопыты.

Чтобы отвлечься, девушка принялась размышлять о своих спутниках. Четыре следопыта — под началом киммерийца и Клодий, — маг и друг, безнадежно в нее влюбленный, поверенный ее тайн, подаривший ей надежду на спасение Клавдия.

Тихо выругавшись, Дианора прихлопнула укусившего ее за шею москита и окончательно вышла из себя.

«Ну нет, так легко я не сдамся! Если уж я была такой дурой, что решила бежать в эту глушь, то сейчас нужно помнить хотя бы о чести.»

Она снова сосредоточилась на следопытах. Конан так и не представил ей своих спутников, но в мимолетных разговорах их имена и прозвища звучали не раз.

Отвлекшись от тяжелых мыслей, девушка старалась представить себе и характеры этих неразговорчивых, хмурых людей. Это занятие так ее увлекло, что помогло сломить усталость и более терпимо отнестись к звенящим полчищам назойливых москитов.

Конан шел впереди, легко неся свое огромное, могучее тело, защищенное черной зингарской кольчугой.

Исполинского роста, он казался еще выше и внушительней из-за рогатого шлема, плотно облегающего его голову. В каждом движении киммерийца чувствовалась тигриная ловкость и неудержимая мощь, способная преодолеть любую преграду… По крайней мере, Дианоре хотелось так думать.

Следом за варваром, с самострелом наготове, шел следопыт по имени Хендрик Большая Лапа. Почти такой же высокий, как Конан, он был не так мускулист, как северянин, но жилист, по мнению Дианоры, до безобразия: девушке никогда ранее не доводилось встречать человека, чье тело напоминало сплетенные в жгут древесные корни.

Непомерные, просто чудовищные кисти рук нежно, будто младенца, обнимали гладкое ложе тяжелого арбалета.

Даже ничего не зная об этом человеке, можно было уверенно утверждать, что он — превосходный стрелок — ведь только люди, влюбленные в свое оружие, сроднившиеся с ним, могут относиться к нему так трепетно.

За Хендриком шел Клодий, за ним — сама Дианора.

Следом за девушкой, почти дыша ей в затылок, но так, что она даже не слышала шума шагов, следовал Солиус Обоерукий — невысокий крепыш с двумя мечами, которые он носил за спиной.

Колонну замыкал Сервах — не аквилонец, как можно было судить и по имени и по внешности следопыта: худой, горбоносый, чернобородый, с жгучими карими глазами — то ли шемит, то ли туранец, неизвестно каким ветром занесенный так далеко от родных степей. Вооруженный острым кривым мечом, таким же, как у Дианоры, он шел на некотором расстоянии от основной группы.

Пятого следопыта, по прозвищу Кот, Конан послал вперед отряда. Маленький и юркий разведчик, как никто другой подходил для головного дозора.

Эти люди, такие разные с виду, тем не менее, были как братья. Тяжелая жизнь полная опасностей и приключений, наложила на них свой неизгладимый след.

Это были суровые и беспощадные бойцы, настоящие волки, собравшиеся в стаю. Бесконечная война с пиктами стала их ремеслом, больше чем ремеслом, она стала их жизнью.

Дианора знала от Конана, что четверо его спутников, даже среди следопытов пользовались заслуженной славой непревзойденных воинов. И был только один человек, власть которого они признавали. Власть, данную ему не королем, а завоеванную им самим без громких титулов, без золота и лжи.

Этим человеком, был Конан.

* * *

«… Я скользнул сквозь миры, неспешно приближаясь к месту, откуда поступал тревожный сигнал. Я не спешил, просто знал, что времени у меня предостаточно.

Было даже немного жаль, что идти так недалеко…

Иногда любопытно оглянуться по сторонам, и увидеть диковинные земли, лежащие на пути.

Когда-то, давным-давно я любил путешествовать. Жажда новых ощущений казалась неугасимой, но… в конце концов, я везде встречал лишь одно и тоже.

Боги и демоны одинаковы всюду, а их создания только и заняты тем, что с упоением рвут друг другу глотки, правда справедливости ради надо сказать, что в последнее время они стали изобретательнее. Но прошли тысячелетия, прежде чем я это понял.

По воле тех, кто сделал меня Охотником, Гончим Псом, я выполняю свою работу. Если добыча ускользнет, то случится непоправимое — это еще одна причина, по которой я не могу, просто, не имею права не убивать.

Сейчас я скользил рядом с миром, где предстояло охотиться. Этот мир был знаком мне, я бывал тут и раньше и находил его не лишенным приятности. Кто же те, что посмели ступить за черту? Люди? Ну конечно же, кто же еще!

Я видел их, пробирающихся через древний лес, с которым у меня тоже были связаны воспоминания. Надо же — прошла тьма веков, а лес все стоит, хотя и поредел и отступил пред человеком…

Шесть мужчин и женщина — семеро. Один из них знает Силу… Странно, неужели кто-то из смертных научился вызывать ее из Запредельного? Невозможно!

Я потянулся всеми своими чувствами к источнику этой Силы и чуть не закричал от неожиданной боли, ударившей меня изнутри. Тут же мне все стало ясно.