Охотничий Дом - [63]

Он рванулся вперед и схватил парня за рубашку:

– Как тебя зовут?

Парень сглотнул, но не ответил.

– Как твое имя, мальчик? Что, разговаривать разучился?

Парень что-то бессвязно прохрипел, и Даг понял, что слишком сильно стянул воротник. Он ослабил хватку и прорычал парню в лицо:

– Как твое сраное имя?

Похоже, приятели не спешили ему на помощь.

– У тебя есть друзья, да?

Он огляделся. Он чувствовал себя так, будто мог схватить их всех, если понадобится, и хотел знать, понимают ли они это.

– Я… я Эдриан.

– Что ж. Позволь сказать тебе, Эдриан. Вряд ли тебе стоит соваться в то, чего ты не понимаешь, ясно? Я не обязан отчитываться ни перед кем – особенно перед таким мелким куском дерьма, как ты. Чем на жизнь зарабатываешь?

– Я… а… а… бухгалтер.

– Отлично. Бухгалтер.

Он встряхнул парня, и тот заскулил. Зря я так взбесился, подумал Даг. Он чувствовал себя усталым и совсем трезвым. Поток схлынул. Этот человек не стоит его сил. Он отпустил его.

– Сделай мне – и всем – одолжение и перестань вмешиваться в то, чего не понимаешь. Усек?

Ответа не последовало. Парень растирал горло. Но дважды кивнул. У Дага ныла рука. Он потряс ею. Он не гордился тем, что сделал, но он смог остановиться. А потом услышал тихий голос.

– Гребаный трус.

Именно тогда, по свидетельствам очевидцев, – а их было много, полный паб, – он и потерял контроль. По их словам, всем показалось, что он пытается убить парня. Полиции пришлось оттаскивать его. Эдриан Кэмпбел. Так его звали. Конечно, были смягчающие обстоятельства. Оказалось, что парень уже засветился в паре историй с драками. Кроме того, он его оскорбил, и, конечно, выявили то, что раньше не диагностировали: посттравматический синдром, из-за которого он не мог в полной мере отвечать за свои действия.

Но Даг думал иначе. Неудивительно, что адвокат потребовал, чтобы он помалкивал в суде. Приговор – двести пятьдесят часов общественных работ и сеансы у психотерапевта. А он тогда подумал, что лучше уж отсидеть срок, чем в кресле у мозгоправа.

* * *

– Хорошо, – сказала я, когда Даг замолчал.

На самом деле ничего хорошего не было. Я не знала, как относиться к услышанному. С одной стороны, при всей ее жестокости, история не лишена логики. Он страдал от ПТС, и его спровоцировали. По его словам, тот человек очень старался разозлить его. И с тем, что я прочла в интернете, история вполне согласуется. Но тихий голос внутри нашептывал: «Просто тебя тянет к этому мужчине, наперекор себе тянет, и потому ты готова простить ему то, что прощать нельзя». Даже его собственный откровенный и бесстрастный рассказ о случившемся указывал, на что он способен. Указывал даже определеннее, чем все эти жуткие статьи.

О чем думал босс, когда дал мне в коллеги человека, совершившего подобный поступок, я не знаю, и речь сейчас не об этом. Важный вопрос: означает ли это, что он способен был убить гостя? Нет, конечно, не означает. По крайней мере… так кажется. Надеюсь, что нет.

Конечно, если она его не спровоцировала.

Сутками ранее 1 января 2019 г

Эмма

Народ постепенно расходился. Самира сказала, что надо проверить, как там Прайя, Кейти ушла к себе за свитером. Холод и вправду заметно усилился.

– Черт, – сказал Бо, – беспокоюсь за Миранду. Наверняка отключилась. Велела оставить ее одну… Но если честно, тревожно за нее.

– Оставь ее, – ответил Ник, – наверняка уснула.

– Не знаю, она была совсем плохая.

– Я схожу, – вызвалась я.

В Охотничьем Доме было темно и совершенно тихо, и я даже решила, что Миранды тут нет. Но затем до меня донеслись голоса. Я собралась окликнуть, но не решилась. В темной гостиной царила такая интимная обстановка, что мне не захотелось ее нарушать. Один голос низкий, хриплый, почти шепот. Другой пьяный, воинственный.

– Значит, так. Я должна была сказать правду. Мы же играли в «Правду или вызов».

– Нет, не должна была. Сама знаешь. Ты хотела задеть меня.

Злой и резкий смех.

– Хочешь верь, хочешь нет, Джайлс, о тебе я даже и не думала.

– Отлично, так и есть. Обо мне ты не думала. И не думаешь. А что насчет Джулиена?

– О… он не будет этим заморачиваться. Я сказала, что однажды переспала с Кейти, чтобы возбудить его. Так что у него есть своя маленькая фантазия на наш счет – распутные школьницы. Остынь. Он никогда не догадается, что это был ты, Джайлс.

– Если ты не заметила, там было не так много кандидатов. Не надо быть гением. Самира знает, что мы были в группе у одного репетитора.

– Ой, да хрен ли. Чего ты так нервничаешь. Это было миллион лет назад.

– Да, только ты вспомнила об этом ради какой-то идиотской игры. Если Самира узнает про нас – пусть даже это давняя история, – будет очень, очень плохо. На нее и так столько навалилось после рождения Прайи, ты многого не знаешь. И она всегда подозревала насчет тебя. Считала, что я без ума от тебя. Но, разумеется, это чушь.

– Неужели? Правда, Джайлс? А как же та вечеринка…

– Господи, та вечеринка. Ну да. И не смотри на меня так. Мы тогда здорово перепили. Вот и все. Думаю, нам всем пора спать. Я знаю, что ты ничего не расскажешь ей. Просто я на секунду испугался… когда мы затеяли эту глупую игру.

– Ничего обещать не могу. Маленькая проверка бывает полезна для брака. Все взбодрятся. А ты покажешь себя с новой стороны – что ты не такой, мать твою, идеальный, каким себя считаешь.