Охотница - [26]

– Кажется… я поняла, дядя, – пробормотала я.

Поняла я, признаться, немногое, но, вероятно, сумею разобраться, если мне дадут все хорошенько обдумать и если я запомню все, что он мне настучал. Или этот оружейник мне все разъяснит. Хотелось бы верить.

– Ты весьма разумная юная дама, Радка. – Дядя рассмеялся. – Пожалуй, я буду эгоистом и рискну предположить, что такая блестящая Охотница появилась в вашей части Территорий лишь благодаря генам. А?

Ну, этот ход мне понятен. Я принужденно рассмеялась на камеру:

– В моих краях люди интересуются больше овцами да козами. Когда показывают новости из Пика, они вечно засыпают на середине.

Надеюсь, это то, что рассчитывал услышать дядя.

«Умница, – отстучал он. – Выше нос!»

– Очевидно, в ваших краях искать бесполезно.

– Искать? Там искать некого и нечего. Разве что домашний виски. От одного запаха пришлецы валятся замертво.

Дядя посмеялся вместе со мной.

Искать Охотников в нашей глухомани – придет же такое в голову! Я будто бы потешалась над столь нелепой затеей, и понемногу ко мне возвращалось хладнокровие. Учителя оказались правы, и дядя только что это подтвердил. Не объявись я в Пике – к нам приехали бы эксперты. И скорее всего обнаружили бы Монастырь и Охотников, которые там обучаются. И всех их почти наверняка отправили бы в Пик, а моя деревня и все окрестности Горы лишились бы защитников.

Дядя показывал мне институты. Один для медиков, один для инженеров, один для Псаймонов и один для всех остальных цивов, которые не медики, не инженеры и не Псаймоны. «Будь как все. Не выделяйся», – отстучал дядя.

Он рассказывал про крыши – почему они такие зеленые: солнечные батареи на водорослевой основе. Если энергосеть вдруг накроется, в здании еще останется достаточно энергии, чтобы загерметизироваться и выдержать нападение. Я кивнула, будто мне это в новинку. А на самом деле у нас дома такие же.

Зачем мне быть как все? Пока не ясно, но это, надо думать, важно. Иначе дядя не стал бы об этом говорить особо.

– А на крышах антилетунные пушки, – рассказывал дядя. – Правда, летуны прекратили атаки еще до твоего рождения. Но даже если через Барьер прорвется вайверн[11], его изрешетят в считаные секунды. Наши защитные сооружения да еще Охотники: цивы с полным основанием убеждены, что бояться нечего.

«Нам обоим лучше маскироваться», – безмолвно сообщил мне дядя.

«Поняла», – отстучала я в ответ.

Мне было тоскливо и одиноко. Если я так здорово держусь, это не значит, что и внутри у меня все в порядке. Снаружи-то у меня Охотничья выучка, но внутри она не работает. Пока я ехала, у меня почему-то засело в голове, что я буду жить вместе с дядей и у меня тогда появится что-то вроде обыкновенной семьи. И я незаметно прикипела к этой мысли: дескать, будь что будет, но хоть с дядей у нас получится семья.

А выходит, что нет. Мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы себя не выдать. Учителя как один твердили, что дядя добрый, умный и достойный человек, что он меня любит. Учитель Кедо сказал, что дядя единственный, с кем не будет проблем. Учителя никогда меня не обманывали, ни в чем. И насчет дяди, я уверена, они говорили правду.

Ну, дядя очень важная фигура. Если станет известно, что он ко мне привязан, возможно, меня попытаются использовать как оружие. Кто-нибудь, чего доброго, начнет на него давить или придумает гадость еще похлеще. Например, станет делать мне подарки: а замолви-ка за меня словечко перед дядюшкой! Или запугивать: скажи дядюшке, чтобы не упрямился, а то тебе хуже будет. Ведь он префект полиции, в его власти отменить арест, смягчить приговор – да что угодно. А возможно – опять политика! – штаб Охотников и префектура не ладят меж собой. Тогда точно отыщутся такие, кто скажет: вот дойдет до раскола, а у префекта и свой Охотник припасен, из родни.

«Я буду осторожна», – беззвучно заверила я.

Весь кабинет наполнился негромким треньканьем; дядя махнул свободной рукой, и окно снова сделалось окном с видом на городской центр.

– Боюсь, время, что я мог уделить тебе, вышло, Охотница Рада, – бесстрастно произнес дядя. – Я горжусь тобой. И твои родители гордились бы. У меня для тебя подарок в честь приезда.

Он отпустил мой локоть и протянул руку за коробочкой на столе. Открыв коробочку, он вручил мне очень знакомую с виду вещицу. Это был перском, миниатюрная версия наручного гаджета, который умеет делать почти все, что делает микрокомпьютер. У меня был такой дома, только ужасно громоздкий – настоящее полено, закрывал полруки. А этот размером с часы. По сути, это управляемый голосом планшет, который подключен к беспроводной городской Сети. Дома наши корявые перскомы тоже были подключены к Сети – к Монастырской. В Монастыре мало что работало на электричестве бесперебойно, но эта Сеть получала питание от солнца и ветра двадцать четыре часа в сутки и каждый день. Наши перскомы слишком громоздкие, чтобы брать их на Охоту, и это жалко, потому что на Охоте им иногда цены бы не было. А этот перском был просто чудо. И дело даже не в модном городской дизайне и не в наворотах; у некоторых пассажиров в поезде я видела массивные перскомы, почти как наши. Но этот перском был дорогущий. Дядя протягивал его мне; я подставила запястье непреобладающей руки, и на нем сомкнулся браслет. И в этот миг я почувствовала что-то необычное.