Охота жить - [3]
«Помню, в 1943 г. к нам приехала концертная бригада. Такие бригады формировались в госпиталях из выздоравливающих воинов, разумеется, из тех, что имели талант. Мы сидели на почетном месте в третьем или четвертом ряду. Все буквально были изумлены, когда увидели концертный аккордеон, сверкающий перламутром, и, затаив дыхание, слушали песни, от души хохотали над юмористическими частушками.
Но вот вышел на сцену конферансье и стал читать «Сын артиллериста» К.Симонова. Я что-то хотел сказать Васе и тронул его за колено. Васю трясло мелкой дрожью, он ничего не видел кругом, кроме происходящего на сцене» (из воспоминаний Александра Куксина).
– Семь классов закончили, надумали все поступать в Бийск в автомобильный техникум. Словно сговорились сорванцы меж собой. Я против сразу была и не хотела отпускать: кончай, говорю, сынок, десять классов. Вот придут всей оравой и уговаривают, упрашивают меня. И Вася просится: «Мам, поеду с ребятами». Уговорили. Согласилась. В техникуме не доучился: не поглянулось ему там. Вернулся в Сростки.
Я прихожу с работы, а у меня матрасик, подушка, одеяльце завернуто лежит там в сеночках. Я говорю:
– Дак это мое ведь все... А-ах! Это что же это с ним случилось-то?
Захожу, а он все-таки это... волнуется: – «Что мать скажет? Три года, надо же! Такое тяжелое время – мать обидится, заругается...»
Я зашла.
– Вася! Что с тобой?
– Да... ничо, мама. Я не болею, так... Только я... не буду учиться мама, там больше.
А я постояла, подумала-подумала: «Что же мне это делать-то? Если мне на него так это обрушиться, вроде заругаться! Там самый такой возраст нехороший, и... боже спаси! Еще чо ни случись с ребенком...» И вспомнила опять: «Мне ить не глянулась эта специальность. Я ить помню, какая это специальность! Они вон шоферами работают, эти сами техники-та». Вот так-от думаю... Так ему и сказала.
А он так рад! Подбежал, схватил – господи! Сам меньше еще меня почти, а таскал-таскал меня по избе! Радый-нерадый, что мать не заругалась на ево.
– Ну, теперь куда, – говорю. – В колхоз идти работать. Покамест? Скоро в армию...
Он говорит:
– Нет, я поеду поближе к Москве, мам.
«Работа начиналась рано утром и затихала поздно вечером, но она как-то не угнетала людей, не озлобляла – с ней засыпали, с ней просыпались. Никто не хвастался сделанным, не оскорбляли за промах, но учили...» (из воспоминаний В.Шукшина).
«Мне шел 17-й год, когда я ранним утром, по весне, уходил из дома. Мне еще хотелось разбежаться и прокатиться на ногах по гладкому, светлому, как стеклышко, ледку, а надо было уходить в огромную, неведомую жизнь, где ни одного человека родного или просто знакомого. Было грустно и немного страшно. Мать проводила меня за село, села на землю и заплакала. Я понимал: ей больно и тоже страшно, но еще больней, видно, смотреть матери на голодных детей. Еще там оставалась сестра, она маленькая. А я мог уйти. И ушел» (из воспоминаний В. Шукшина).
«Работал в Калуге на строительстве турбинного завода, во Владимире на тракторном заводе, на стройках Подмосковья. Работал попеременно разнорабочим, слесарем-такелажником, учеником мастера, грузчиком.
В 1948 г. я как парень сообразительный и абсолютно здоровый был направлен в авиационное училище в Тамбовской области. Все мои документы повез сам. И потерял их дорогой. В училище явиться не посмел и во Владимир тоже не вернулся – там, в военкомате, были добрые люди, и мне больно было огорчить их, что я такая «шляпа».
И еще раз, из-под Москвы, посылали меня в военное училище, в автомобильное, в Рязань. Тут провалился на экзаменах. По математике» (из автобиографии В.Шукшина).
«И Василий уехал. Работал в разных городах. Голодал, бездомничал. Однажды, в 60-х годах, ехали мы с ним из Судака в Москву, на одной из подмосковных станций – название я забыла уже – Василий показывает в окно и говорит: «Видишь скамеечку? Я ведь спал на ней когда-то» (из воспоминаний Наталии Макаровны Зиновьевой, сестры Шукшина).
«Служил действительную, как на грех, во флоте, где в то время, не знаю, как теперь, витал душок некоторого пижонства: ребятки в основном все из городов, из больших городов, я и помалкивал со своей деревней» (из воспоминаний В.Шукшина).
«В учебном отряде был в Ленинграде, служил на Черном море, в Севастополе. Воинское звание – старший матрос; специальность – радист» (из автобиографии В.Шукшина).
