Охота за золотом Путина - [20]

Между тем история с «Дворцом Путина» получила широкую огласку. Ряд снимков дворца передали в прессу геленджикские правозащитники и экологи, с которыми власти РФ жестоко расправились. Осуждённый за излишне активный интерес к этой элитной новостройке правозащитник Сурен Газарян[30] был вынужден эмигрировать из России во избежание последующего преследования. Четверо его товарищей из «Геленджикского правозащитного центра» были 2 августа 2013 года осуждены на 8—13 лет лишения свободы[31] 18 октября 2012 года Владимир Кожин опять заявил, что резиденция за миллиард долларов не Путина, а кого — он не знает[32]. В заключение этой записки неизвестный автор NCS написал: «Дело с этим дворцом для нынешних властей России — та самая лакмусовая бумажка, с помощью которой и следует определить, намерены они всерьез бороться с коррупцией или ограничатся, как и их предшественники, публичными разглагольствованиями о вреде лихоимства. В российском обществе зреет серьезное недовольство путинским режимом, в котором коррупция стала основным методом управления государством и его экономикой. Наблюдается возрождение интереса и симпатий, особенно в молодежной среде, к коммунистической риторике». Показательно, что даже в таком демократическом издании, как «Свободная пресса», его корреспондент Андрей Полунин, рассказав в своей статье о «дворце Путина» и роскошествах российских олигархов, заключил ее так: «Что можно сказать после этого? Большинству россиян, тоскливо взирающих на показную роскошь удачливых соотечественников, приходит на ум забытый лозунг: “Земля — крестьянам. Дворцы — рабочим!” И даже начинает казаться, что кое в чем устроители Октябрьской революции в России (1917 г.) были чертовски правы». Подобного рода настроения, типичные для характеристики российского общества в период третьего президентского срока В. Путина, целесообразно использовать в рамках поддержки демократической оппозиции в России. Следует, однако, отметить, что вброс разоблачений С. Колесникова в российскую прессу накануне президентских выборов 2012 г. не дал ожидавшихся результатов, на которые мы рассчитывали, — реакция ведущих СМИ и общественного мнения России на сообщения о «дворце Путина» оставалась слабой и неадекватной в течение всего предвыборного периода — с момента публикации в «Вашингтон пост» 22 декабря 2011 вплоть до дня выборов 5 марта 2012 г. Слабой в тот период была и протестная активность. Путин набрал 63 % голосов по официальным данным, но даже с поправкой на вброшенные бюллетени и другие фальсификации его поддержка составила не менее 52 % голосовавших. По мнению NCS, «впредь акции по дискредитации Путина и его коррумпированного окружения должны быть направлены не вовне, а внутрь режима — на высшее чиновничество, генералитет армии и силовых структур, а также наиболее влиятельных депутатов и сенаторов в целях стимуляции в этих кругах недовольства и требований смещения Путина».

Офшорными тропами

Колесников пришел точно в назначенный срок и принес с собой планшетник и папку с бумагами. Поздоровавшись с Сандером, он сразу же открыл компьютер на столе и сказал: «Хорошо, что вы говорите по-русски. На английском трудно передать все нюансы. А в них нередко и содержится основной смысл. Я принес кое-что для вас и послушать, и почитать».

«Прежде, чем мы начнем, — сказал Сандер, — объясните мне, что вас заставило пойти против Путина? Вы же так долго вместе работали и благодаря ему стали состоятельным человеком. Ваше состояние оценивается в 50 миллионов долларов, не так ли?»

«Это несколько преувеличено. Да и в сравнении с миллиардами Путина — это гроши. Помимо денег, однако, есть идеалы…»

«Я бы хотел получить конкретный ответ. И раз вы работаете на разведку США, не надо об идеалах. Давайте лучше о вас и о миллиардах Путина».

Колесников криво усмехнулся и сказал: «Хорошо. В начале 90-х с Путиным было просто работать. Но потом… В нашем узком кругу его поначалу назвали “Босс”, а затем стали звать “Царь”. Соответственно и мы, люди, выполнявшие его указания и прихоти стали уже не просто починенными, а его холопами. И он любит это подчеркивать. Особенно, когда речь заходила о его дворце. Тут он вообще не терпел никаких возражений, так как он — царь. А на деле по своему менталитету он так и остался вожаком банды отморозков из питерской подворотни. “Буду резать, буду бить — все равно тебе водить”. Я все же потомственный интеллигент, ученый. Вобщем, в один прекрасный день я решил, что больше переносить это не могу».

«А вы с Путиным часто встречались?»

«В начале 1990-х — много, на еженедельных планерках в Комитете по внешним связям на первом этаже Смольного. “Петромед” ведь закупал оборудование для больниц города. А в последние 10 лет — раза три. Звонил его помощник, Витя Хромой, приглашал на совещания»…

«Вы заранее готовились к эмиграции и привезли с собой записи, документы. Есть ли у вас какие-то бумаги с личной подписью Путина, скажем, о переводе денег на его личный счет?»

«Путин в КГБ дорос до полковника. Это все равно что в армии — до генерал-полковника. Он хорошо усвоил все, чему его учили, и никогда не поставит подписи на документах, способных его дискредитировать. Так что таких бумаг с его подписью нет в природе. В России это делается по-другому», — ответил Колесников.