Охота за призраком - [66]

Надо было что-то придумать и Сенеке с приятелем. Афраний Бурр не отличался гибкостью в измышлениях. Сенеку озарило: Нерону необходимо найти красавицу, от которой он был бы без ума, и с её помощью держать ускользающую возможность ещё как-то управлять юным правителем!

Все усилия завладеть Нероном посредством обучения завершились плачевно, цель не достигнута. Оставалась последняя попытка повлиять на него с помощью любвеобильной плутовки и как-то уцелеть при дворе.

К этому времени в юном императоре начали просыпаться низменные звериные инстинкты. Собрав свору знатных юнцов, таких же негодяев, Нерон по ночам выводил эту банду в город и учинял бесчинства, насилуя женщин. Как-то он напоролся на достойного мужа и получил неожиданный отпор. Возмущённый Юлий Монтан, сын сенатора, защищая свою жену, с которой прогуливался по парку, чуть было не свернул Нерону шею. Но тот чудом остался жив и уцелел, чтобы снова творить свои гнусные дела. Нерон заступника вычислил и, конечно, казнил, а его жену превратил в проститутку. Но ночные забавы бросил. Вот в это время Сенека, посоветовавшись с Афранием Бурром, и подсунул зверю приманку. Вольноотпущенница философа Актэ была прекрасна и обольстительна. Зверь впервые в жизни влюбился, заглотив крючок. Он стал послушным в руках плутовки и исполнял любые её желания, любую прихоть, которые диктовали ей Сенека и Бурр. Влияние Актэ на безумного любовника достигло такого предела, что тот возжелал жениться на ней и сделать её августейшей особой. Но вмешалась мать. Мудрая Агриппина давно проведала, что с сыном творится неладное, но ничего не могла поделать с его причудами. Она перестала быть для правителя авторитетом, более того, любая её попытка вмешаться в дела императора пресекались им. Когда мать начала осуждать его шашни с наглой безродной потаскушкой, неведомо откуда появившейся у трона, сын огрызнулся, по-волчьи оскалив зубы.

Агриппина, конечно, купалась в ареоле власти сына и даже втайне решала кое-какие свои вопросы, но это была маленькая ванная, а она жаждала открытого моря. Сын и мать стали помехой друг другу, а тут ещё чернушка-любовница! Агриппина не могла стерпеть это ничтожество и немедленно поплатилась сама — сын отправил её в изгнание, не моргнув глазом. Тогда Агриппина попыталась найти виновников её падения и уже добралась было до приятелей, но Сенека и Бурр вовремя почуяли смертельную опасность над головами. По их сценарию Актэ в очередной раз поплакалась Нерону на происки коварной Агриппины. Млеющий от страсти император решил проблему одним махом. Ему самому, словно кость в горле, осточертели интриги матери, даже в изгнании не оставлявшей его в покое. Он уничтожил её, послав убийц. Те, хотя и безалаберно, всё же сумели справиться с поручением.

Как ни опасался Сенека Агриппины, он не желал её смерти, поэтому пришёл в ужас. Его чувства разделял Бурр. И не они одни. Весь Рим стонал от ужасного коварства и безжалостности беспощадного зверя. Но никто не проронил ни слова и не подал вида. Они же с Бурром, содрогнувшись от того, как быстро гад пожрал свою породительницу гадюку, озаботились не на шутку. Уничтожив отчима, порешив всё его семейство, убив родную мать, Нерон не оставил и им надежды жить спокойно. Зверь избавлялся от своего прошлого, он менял личину.

Первым пал Афраний Бурр. Он всё ещё руководил гвардией преторианцев и был наиболее опасен императору, нежели философ и советник. В руках Бурра была охрана правителя, денно и нощно находившаяся поблизости. Вышколенная, проверенная им в многочисленных дворцовых передрягах гвардия беспрекословно подчинялась своему командиру. Неизвестно, кого бы она послушалась, дай ей приказ сам Афраний Бурр, а преданный сегодня, завтра он мог повернуть своих солдат в алых плащах на самого правителя. Заменив Бурра на молодого Софония Тигелина, Нерон отправил стареющего стратега в почётную отставку. Бурр встретил известие об удалении беспрекословно, спокойно, как и подобает благородному солдату. Он всё ещё верил, что безупречной долголетней службой заработал милость повелителя и спокойно скоротает время в семье среди детей и внуков до глубокой старости. Напрасно тешился идеалист фантазиями. Скоро, обвинённый в измене и заговоре, которые были придуманы самим Нероном, безвинный, оклеветанный позорной хулой доносчиков, благородный Бурр расстался с жизнью.

Сенеку до поры до времени спасала Актэ, пока не появился рядом с императором новый фаворит, этот проклятый красавчик Нарцисс. Злые языки шептали, что женоподобный красавчик заработал ближнее место у императора, ублажая того постельными утехами, но эти грязные слухи давно перестали смущать Нерона.

Настали времена, когда Нерона ничто и никто уже не могли удержать. Находиться с ним поблизости было смертельно опасно. И Сенека весть о своей отставке воспринял как спасение. Для услады последних лет он выпросил Альбанскую усадьбу. Вроде бы и при дворе, но всё же от дворцовых интриг и логова зверя его отделяли четыре тысячи шагов. Здесь он намеревался спокойно заняться любимой философией, предаться мыслям о вечном, готовить себя к неминуемой встрече с таинственным и неведомым, что зовётся смертью и началом другого существования его души, в которое он и верил, и сомневался.