Охота за матерью - [26]

Кремер взглянул на меня.

– Вас, Гудвин, выпустили под залог.

Я кивнул.

– Кому, как не вам, знать об этом.

– Вы провели ночь в доме миссис Вэлдон. Прошлую ночь.

Я сделал удивленное лицо.

– В вашем утверждении два промаха. Во-первых, это неправда. Во-вторых, если бы это и было правдой, то какое она имеет отношение к убийству?

– В какое время вы оттуда ушли?

– Но я не ушел. Я до сих пор там.

Он поднял руку:

– Осторожнее, Гудвин. Вы же знаете, что я основываюсь на донесениях. Человек, дежуривший от восьми до двух, говорит, что вы вошли в девять двадцать пять и не выходили. Другой, дежуривший с двух до восьми утра, тоже утверждает, что вы не выходили. Я бы хотел узнать, кто из них прозевал вас. В какое время вы ушли?

– Удивляюсь, зачем вы здесь, – сказал я. – Судя по методам, которыми вы пользуетесь, вы здесь не из-за убийства. Вы явились проверить ваших ребят. Прекрасно. Без четверти два мы с миссис Вэлдон оказались в весьма приподнятом настроении и вышли на тротуар – потанцевать летней ночью. В четверть третьего она вернулась, а я ушел. Следовательно, оба ваших парня прозевали меня.

– Вы паяц и лжец, Гудвин, – он потер нос, взглянул на Вульфа, вытащил сигару из кармана, осмотрел ее, покатал между ладонями, сунул в рот и прикусил зубами.

– Я мог бы заняться вашими лицензиями, позвонив в Олбани, – заявил он.

– Несомненно, – согласился Вульф.

– Вы чертовски упрямы. Но вы знаете, что я могу отобрать у вас лицензию. Вы знаете, что я могу арестовать вас. Вы знаете, что станете известны, как обвиняемые в убийстве, если будете продолжать вести себя неразумно. Но вы упрямы, как буйвол, а я не собираюсь тратить на вас свое жалование.

– Вот это разумное решение.

– Еще бы! Ведь вы запретили миссис Вэлдон давать показания.

– Это она сказала?

– Нет. Но вы ей запретили. Окружной прокурор вызвал ее – она не пришла. Мы ее арестуем.

– Не будет ли это слишком для человека с ее происхождением и положением?

– Если у нее есть здравый смысл и совесть ее чиста, она все нам расскажет. Окружной прокурор пока ничего не может узнать от ее адвоката и доктора, поскольку они находятся в привилегированном положении. Положение няни, кухарки и служанки иное, но им уже заткнули рот. Однако миссис Вэлдон не может быть матерью ребенка. Она не рожала в интересующее нас время.

– Я дал вам слово, – сказал Вульф.

– Это я слышал.

– Сейчас я даю вам слово, что не знаю о происхождении и воспитании ребенка, о том, кто его оставил в вестибюле. Я знаю не больше, чем вы.

– Я в это не верю.

– Чепуха. Если я даю слово, я ничем не обесчещу это прекрасное старое выражение. Но…

Кремер почти зарычал:

– Тогда что же, ради бога, вы знаете? Зачем она наняла вас?

– Ребенок был завернут в одеяло, к которому была приколота записка, напечатанная на детском гектографе. Поэтому…

– Что в ней говорилось?

– Дайте мне закончить. Записка привела ко мне миссис Вэлдон. В качестве следа записка не дает ничего. Если я…

– Где она?

– Я не могу допустить, чтобы дела моей клиентки получили широкую огласку. А это…

– Я хочу получить записку и немедленно!

– Вы прерывали меня четыре раза, мистер Кремер. Пределы моего терпения не бесконечны. Обстоятельства таковы, что я приберегу эту записку. Скажу только, что она не помогла бы вам найти убийцу. Миссис Вэлдон наняла меня найти мать ребенка – это очевидно. Вот и все. Мои свидетельские показания закончены.

– Если вы оставляете записку у себя, зачем вы о ней рассказали?

– Для того, чтобы вы поняли, наконец, какие страдания испытывает миссис Вэлдон из-за этого ребенка. А если в вашей голове засела мысль получить записку по постановлению судьи, то вы зря беспокоитесь.

Кремер встал, шагнул вперед, бросил сигару в корзину для бумаг и, как всегда, не попал. Потом посмотрел на Вульфа и сказал:

– Я не верю в существование этой записки. Недаром вы не поклялись с помощью вашей прекрасной старой фразы. Я арестую миссис Вэлдон.

Вульф ударил кулаком по столу:

– И это после всего! Я потворствовал вам во всем возможном, а вы собираетесь мучить миссис Вэлдон!

– Вы чертовски правы, собираюсь.

Кремер шагнул по направлению двери, вспомнил о шляпе, вернулся за ней и промаршировал к выходу из кабинета. Когда я вернулся, проводив его, Вульф сказал:

– Ни одного упоминания об анонимных письмах. Стратегия?

– Вряд ли. При его настроении он открыл бы все карты, какие у него есть.

– Значит, это не Аптон донес. Но какая разница? К Вэлдон ведет дюжина линий.

– Она не знает ничего, о чем бы не знал он, если не считать записки.

– Может быть, посоветовать ей рассказать обо всем, кроме записки?

– Нет. Если она ответит на десять вопросов, они зададут их миллион. Я должен рассказать ей, что ее ждет. Я вернусь к тому времени, когда полиция явится с ордером. Я думаю, вам следует позвонить адвокату. Завтра четвертое июля, а договариваться о залоге в праздничный день… могут возникнуть проблемы.

– Черт побери! – воскликнул он, направляясь к двери. Я удивился – кого он имеет в виду? Кремера или клиентку?

12

Итак, мы пятеро (я включаю сюда и Вульфа) проделали работу высшего класса. 148 девушек и женщин находились под прицелом и все были вычеркнуты из списка. Второй этап охоты за матерью закончился. Сол, Фред и Орри освободились от работы.