Охота за царской казной - [26]

Хмыкнув, закуриваю новую сигарету.

— То-то, — продолжает поучать «батя». — А вы чуть ли не анекдоты по связи этой травите или рассказываете друг другу, с какими женщинами на Елисейских полях или в Майами знакомство заимели…

Минут десять приходится слушать разглагольствования генерала о недопустимой расточительности «полевиков», которым созданы сейчас все условия для работы, что они, мол, живут от «вольного» и, слава аллаху, не совсем еще обнаглели и банковских корпораций не учреждают…

В общем, все в таком же духе. Я успеваю допить кофе, покурить, подумать о своем, когда генерал, наконец иссякнув, тянется за сигаретами и закуривает, довольный собой, что выпустил пар.

— Ну, а в напарники кого возьмешь, кроме своего дохлого архивариуса? — как ни в чем не бывало спрашивает Степаныч.

— Никого, — отвечаю решительно. — Там, может, золота тонны на полторы. У людей и не от таких денег крыша улетала.

Генерал кивает задумчиво.

— Возможно, ты и прав, Герасим, — говорит он, что-то прикидывая. — Проведем ваши документы прикрытия по ФАПСИ, и можете ковыряться где хотите. И все-таки надежный напарник тебе не помешал бы, — гнет он свое.

— Ты же знаешь, Степаныч, я ни с кем в паре подолгу не работал. Откуда у меня вдруг возьмется такой надежный и преданный?

Генерал загадочно ухмыляется.

— Может и найдется. — Он снимает трубку телефона внутренней связи: — Пригласите, пожалуйста, ко мне в 253/а, — говорит он диспетчерше.

— Интересно, с каких это пор мой шеф перестал мне доверять? — спрашиваю у него язвительно.

— А кто сказал, что я тебе не доверяю? — удивляется Степаныч, продолжая лукаво улыбаться, — наоборот, всегда безоговорочно доверял твоей интуиции.

Спорить с ним бесполезно, если уже уперся рогом… Посмотрим, что за типчика он мне навяжет. Хорошо, если это будет кто-то из старой гвардии, например Жорка. Впрочем, и в нем я не могу быть уверен на сто процентов, когда дело касается таких огромных денег.

При виде золота утрачивали контроль над собой даже кристально честные люди. А тут речь идет, возможно, о сотнях килограммов. В себе-то я уверен. В Афанасии Сергеевиче тоже. А вот относительно других? Не знаю, не знаю…

Открывается дверь, и так же широко я открываю рот, замолкая на полуслове.

В комнату входит Катя.

Генерал, смотря на меня со стороны, тихо хихикает. Прям пацан какой-то нашкодивший. Этого я от Степаныча не ожидал!

— Добрый день, дорогой! — говорит улыбаясь Катя, подходя к нам.

Поднимаемся с генералом из кресел, встречая даму, как и полагается джентльменам, стоя.

— Присаживайтесь, господа, — разрешает нам Катя и сама устраивается в кресле, закинув ногу на ногу, благо она не в юбке, а в джинсах. — Дорогой, я не успела тебе позвонить, чтобы ты меня встретил, но я не виню тебя за это, — прощает она мне грехи, которых не было.

Улететь я тихо улетел, но черт возьми эту Катю!..

— Вам кофе? — галантно рассыпается перед ней в любезностях генерал. Мне его поведение непонятно.

— Спасибо, Дмитрий Степанович, с удовольствием, — кивает Катя благосклонно.

— Да у вас тут чистой воды сговор! — не выдерживаю я их театральных подмостков. — А ну-ка, колись, Степаныч, ты мне ее подсунул с самого начала?! — пристально смотрю генералу в глаза.

Он улыбается, но взгляд не отводит.

— Что значит подсунул, дорогой?! Разве я вещь какая-нибудь? Ты уж, пожалуйста, выбирай выражения! — обижается Катя.

Полностью игнорирую ее слова, смотря все так же на Степаныча. Жду от него ответа на заданный вопрос.

— Ну, оружием клянусь! — сдается генерал. — Веришь?

Остается только поверить клятве старого вояки. Клятва серьезная. Нахмурившись, молча беру со столика сигареты. Генерал поднимается с кресла.

— Пойду я. Вы тут побеседуйте, скоординируйте свои дальнейшие действия… — драпает Степаныч.

Иду провожать начальника. Выходим на улицу.

— Даже я понимаю, что такая дама в вашей экспедиции может быть просто незаменимой, — начинает генерал, как и положено старшему по званию. — С ее способностями — только у нас и работать.

Я прекрасно понимаю его позицию: лучшая защита — это нападение.

— Незаменимых не бывает, — отвечаю мрачно.

— Не согласен! — возражает он. — Таких, как она — единицы! Ведь все нынешние разрекламированные провидцы и чудотворцы — сплошь и рядом жулье! А тут перед нами настоящий уникум. Она же…

— Да я не о том, — перебиваю его. — Она что, у нас теперь в штате числится?

— При чем здесь это? — искренне удивляется Степаныч. — Нет, конечно. Да пойми ты, я же мог бы накачать твоего архивариуса сывороткой, он бы тогда мне выложил, как миленький, все, что знает с детства. Ну, а людей у нас хватает — отправил бы за золотом этим дивизию. Да только шуму бы было! Москва, как пить дать, узнала бы об этом деле, а ты сам понимаешь, что происходит, когда в серьезные вещи вмешивается столица…

Киваю, с этим доводом я согласен. Там, куда влезают столичные чиновники, пытающиеся контролировать сразу все и везде, хрен что слепишь дельное. А благодаря Кате операцию можно осуществить очень тихо и без лишнего напряга.

— То-то и оно, — Степаныч отечески треплет меня по плечу. — Так что не валяй дурака. К тому же девчонка от тебя без ума.