Охота за царской казной - [25]

— От историка сразу ко мне. Я все время у себя. Передай трубку…

Отдаю сотовый охраннику. Тот, выслушав генерала, кивает мне.

Прохожу в подъезд и поднимаюсь по лестнице. Навстречу вприпрыжку через три ступеньки сбегает шустрый парнишка лет восьми.

— Здрасьте! — приветствует он меня на ходу.

— Привет, — отвечаю ему.

Дети у нас, оказывается, еще не разучились здороваться со старшими.

Юнцы же норовят теперь вместо приветствия заглянуть в карманы своих сограждан. Меняются времена — меняются нравы. Это не я сказал, это кто-то из древних. Наверное, всегда старшее поколение недовольно молодежью. Мне же кажется, что у всех людей есть периоды, причем четко разграниченные определенными отрезками лет. "Вроде бывших у нас в союзе пятилеток. После прохождения одного из периодов начинается как бы новый виток в жизни, и хотя старое не забывается, но многое из ушедшего даже в своем новом поведении — просто не вернуть и не воспроизвести с той искренностью, как это было, скажем, лет десять назад.

Открывает мне дверь Афанасий Сергеевич, но за его плечом высится еще и амбальчик. Афанасий Сергеевич в своем стареньком махровом халате выглядит похудевшим еще больше и еще больше осунувшимся.

Но жизнерадостности в нем как будто даже прибавилось. Он за плечо втягивает меня в квартиру и начинает суетиться, пытаясь найти затерявшиеся под вешалкой тапочки.

— Видите, что вы натворили?! — смеется Афанасий Сергеевич, подавая мне шлепанцы без задников, в просторечии именуемые «ни шагу назад». — Квартира теперь прослушивается и просматривается, и вот такие вот огромные люди чуть ли не ежеминутно деформируют мою хрупкую ауру, — шутит он, кивая на громилу, застывшего в коридоре. Поздоровавшись с охранником, прохожу за историком в его кабинет.

— Афанасий Сергеевич, сделать вам чаю? — басит охранник.

— Да, Андрюша, если вас это не затруднит, и, пожалуйста, к чаю что-нибудь. Олег, наверное, голоден.

— Сейчас все будет, — обещает Андрюша и удаляется в кухню, на некоторое время заслоняя свет в коридоре.

— Вот такие теперь тут ходят, — смущенно говорит Сперанский, провожая взглядом охранника. — Как будто я министр какой-нибудь…

С Афанасием Сергеевичем мы проговорили допоздна и решили, что завтра же будем собираться в дорогу, — техническое обеспечение экспедиции, а также финансовую сторону предприятия вместе с охраной я беру на себя.

Двенадцать ночи, и мне приходится вызывать машину с базы, чтобы в соответствии с приказом явиться пред светлые очи генерала. У меня же сейчас тачки нет, а таксисты даже днем ни за какие деньги не отважатся пилить в карельскую глушь, тем более туда, где нет адреса.

Глава одиннадцатая

— Значит, ты полагаешь, что Толяныч — один из «смотрящих» и, может быть, одна из особо важных персон? — спрашивает генерал, выслушав мой отчет.

Микропленку я ему передал, и позднее Старик сам во всем убедится.

— Думаю, что дело обстоит именно так, — подтверждаю я, закуривая.

Генерал меряет шагами комнату. Мы уже с час ведем неторопливую и обстоятельную беседу.

Мне, если честно, хочется послать его подальше и завалиться спать. Летнее утро, солнце уже начинает золотить верхушки карельских сосен, а разговор наш все никак не может закончиться.

— Как там насчет золота? — вдруг спрашивает Степаныч, останавливаясь. — Я, как ты и просил, этого твоего Сперанского ни о чем не расспрашивал. А между прочим, почему это мне нельзя с ним поговорить? — улыбается хитро Степаныч. — Может, ты уже передумал и решил не делиться со стариком?

Затягиваюсь и выпускаю в потолок парочку голубых колечек дыма. Откидываюсь на спинку кресла.

— А действительно, почему я должен с кем-то делиться? — изрекаю задумчиво. — Каналы у меня есть. Проход в нашем дырявом кордоне я сделаю без проблем. Языки знаем, темой владеем… Слушай, Степаныч, а ведь хорошую идею ты мне подал, черт тебя дери!

Генерал садится напротив меня и наливает в чашки кофе.

— Когда купишь в Тихом океане остров, не забудь меня, старика, в гости пригласить, — вздыхает он. — Яхту за мной пришли или самолет. Мы ведь за границами не бывали. И золотишка все же отсыпь, а то у нас на базе оборудование уже ни к чер-р-т-ту…

Хмыкаю, потому что Степаныч вечно прибедняется, это у него такая манера поведения. У Старика за границей хватит всего, и новейшей техникой в случае чего он может нас обеспечить с избытком, и первоклассных спецов у него роты три наберется легко, ну и так далее. Поворчать по-стариковски он, конечно, любитель, а вот в спортзале с ним до сих пор не каждый, даже из молодых, решится попробовать спаринг.

— Нужно обеспечение, Степаныч, — говорю посерьезнев. — Вседорожник, но не бросающийся в глаза, связь на уровне, оружие, в общем по полной программе на небольшую экспедицию.

Степаныч качает головой, но тут же начинает притворно кашлять:

— Привыкли, понимаешь, на всем, кхе, кхе… готовеньком! «Связь на уровне» им подавай. «Новые русские» по сравнению с вами — нищие. А раньше, между прочим, из глухомани к телеграфу по полмесяца добирались, когда батареи садились. Да еще суток по трое хорошей связи дожидались. А знаешь, во сколько обходится нашим налогоплательщикам минута «спутниковой связи»? — Степаныч поднимает брови, показывая этим значительность той минутки.