Охота обреченного волка - [51]

Потом я пошел к себе в номер, побрился и помылся точно жених перед брачной церемонией. Сбросив лишний вес, я находился в неплохой форме внешне я выглядел сейчас куда здоровее, чем когда-то в далекой юности. Еще я проверил свой револьвер и сунул его в карман вместе с несколькими запасными патронами и фонариком. Потом вытащил из кладовки старенький чемодан и выгреб из-под белья свой армейский пистолет 45-го калибра, который я контрабандой притащил с собой на гражданку после демобилизации. Проверив пистолет, я привязал его ремешком к правой ноге над лодыжкой.

Часы показывали двадцать минут девятого, за окном начало смеркаться. Меня беспокоила только одна вещь - Ланде могло не оказаться дома. Он вполне мог уйти в кино или ещё куда. Но ведь рано или поздно он должен был вернуться.

Оказавшись в вестибюле, я знаком попросил Кенни занять место за стойкой портье, а сам повел Дьюи в свой номер. Он сел на стул, отглотнул хереса из фляжки. которую выудил из заднего кармана брюк, и спросил:

- Ну, что мы задумали?

- Мы задумали то, что требует трезвой головы. Дьюи, прикончишь эту фляжку и больше за ночь ни капли - усек?

- Ты теперь подался в трезвенники?

Я достал из кармана все, что у меня там было - три десятки, пятерку и четыре доллара. Сложив банкноты вместе, я разодрал их пополам и, отдав Дьюи половинки каждой, сказал:

- К полуночи получишь остальное - можешь хоть всю неделю не просыхать, но в ближайщие три часа ты работаешь на меня - усек?

Дьюи с жалостью помял разорванные банкноты.

- Марти, зачем мне этот зеленый салат?

- Это тебе в напоминание о том, что если ты сорвешь дело, корешки этого салата тебе никто не отдаст. Твоя задача очень проста: не отлучайся от стойки - ни на секунду, даже если в "Гровере" случится пожар. Я тебе плачу за то, чтобы ты сидел на телефоне. И смотри, не потеряй вот это! - Я вручил ему письмо для Билла Аша. - Смотри, чтобы это письмо не попало ни в чьи лапы, чтобы никто его у тебя не видел. Усек?

Дьюи кивнул.

Я дал ему клочок бумаги с телефоном мясной лавки Ланде.

- И это тоже держи под рукой. Ну вот вроде все. Начиная с десяти вечера, будешь звонить по этому номеру через каждые пятнадцать минут. Неважно, будет ли твоя линия занята или не будет - кончай все разговоры и звони через каждые пятнадцать минут. Я тебе сам отвечу и скажу: "Лоусон педрила". И все. А ты мне скажешь только два слова:

- Понял, Марти. Но если...

- Только эти два слова?

- Черт побери, Дьюи, ты мне ответишь "понял, Марти". И больше ни звука. Теперь, если ты позвонишь, а там трубку не снимут или ответит кто-то другой и скажет "Алло" или ещё что, но не "Лоусон - педрила" - ты повесь трубку и позвони Биллу Ашу вот по этому номеру на конверте. Это номер отделения полиции. Скажи ему или тому, кто ответит, что к нам в отель нужно срочно выслать полицейского. Если трубку снимет Аш, скажи ему, что у тебя для него есть очень важный документ и чтобы он срочно приехал и забрал его. Это письмо отдашь только лично Ашу в руки. В крайнем случае полицейскому в форме - только попроси его сначала показать значок. Усек?

Дьюи сглотнул, его глаза совсем разжижились, и он тронул конверт так, словно это был раскаленный стальной лист.

- Марти... ты... вляпался во что-то серьезное?

- Для меня это крайне важно, Дьюи. Вот почему я прошу тебя не прикасаться к бутылке и держать ушки на макушке. И запомни: если, когда ты позвонишь по этому телефону, ты услышишь не наш пароль, а что-то другое, молчи, ни слова не говори, клади трубку и звони в полицию. И Бога ради, набирай правильный номер - тот, что на этой бумажке. А теперь все повтори.

Дьюи запинаясь повторил, после чего мы ещё раз прошлись по его роли. Наконец я сказал:

- Хорошо. Приканчивай свою фляжку - это тебе сейчас не повредит. Сиди за стойкой и помни: начинай звонить ровно в десять. Даже если в сортир захочешь - сиди и звони.

Дьюи встал, засунул письмо в задний карман брюк, а бумажу с телефоном Ланде в карман рубашки.

- Марти, во что ты вляпался? Я могу...

- Дьюи, ты будешь национальным героем. И ещё - не болтай ничего ни Кенни, ни Барбаре - никому!

- Слушай, Марти, ты же знаешь, какой я старй и слабый... Может, я не смогу...

Он дрожал мелкой дрожью. Я хлопнул его ладонью по спине.

- Сделай, как я тебе сказал - и все будет путем. Мы же друзья, нет? Ты ведь единственный, на кого я могу положиться. Ну, вперед. Не забудь: начинаешь звонить ровно в десять, через полтора часа. Я отвечу "Лоусон педрила". Если услышишь другие слова - даже если тебе покажется, что трубку снял я, - дай отбой и звони в полицию.

Когда он ушел, я положил второй экземпляр письма в конверт и адресовал его Лоуренсу в больницу, потом положил оторваные половинки банкнот в другой конверт и надписал его для Дьюи в "Гровер". Я наскреб у себя в ящике пару марок, запер дверь и бросил оба письма в почтовый ящик в коридоре около вестибюля. На служебном лифте я доехал до восьмого этажа, открыл окно бельевой кладовой и ступил на пожарную лестницу. Привязанный к ноге "сорок пятый" здорово сковывал мои движения. Я прошел по крыше соседнего дома к другой пожарной лестнице и стал спускаться. Со вчерашней ночи они, наверное, недоумевали, как это я умудрился исчезнуть из "Гровера" незамеченным. Я спрыгнул на асфальт, стараясь не шуметь - насколько это позволяли мои двести с лиших фунтов веса - и замер во тьме.