Охота на мстителя, или Дамы укрощают кавалеров - [62]

«Выборы в воскресенье, – подумала Марина, – а я так и не знаю, какого черта ты сюда полез, Дима. И, похоже, не узнаю до тех пор, пока результаты не огласят. Вот засада, получается, что зря приехала. И где Женька? Не дай бог, сейчас заявится, вот будет номер». Она с опаской покосилась на дверь, но ничего не произошло, никто не вошел.

Коваль почти на вкус ощущала поражение. Она летела сюда вовсе не для того, чтобы помочь Ворону. Ее интересовали только мотивы Дмитрия – и вот никаких результатов. Бездарно потраченное время, нервы…

– Сейчас бы неплохо какой-то компромат на моего соперника в прессу запустить, – услышала она вдруг, не заметив, что отвлеклась от разговора мужчин. – Жаль, конечно, что журналист мой прикормленный был вынужден уехать, но, думаю, он и по Интернету нам помог бы.

«Ах ты ж падла, – почти с нежностью посмотрела Коваль на брата. – Журналист прикормленный – это ты об отце родном, значит? Поганая ваша ветвь, что ты, что сын твой. Интересно, как бы отец отреагировал, услышь он такое?»

– А вот это не ко мне, – развел руками Ворон. – Я мало что знаю о вашем сопернике, никакой «чернухой» помочь не смогу. А он, как думаете, на вас случайно ничего накопать не мог?

Коваль даже привстала, чтобы лучше видеть выражение лица Дмитрия. Не зря старалась – генерал слегка порозовел, но быстро взял себя в руки:

– В моем прошлом никаких тайн нет.

– Хорошо, если так. Нам скандал не нужен, замять уже не успеем.

– Я гарантирую, – твердо произнес Дмитрий, и Ворон удовлетворенно кивнул:

– Вот и славно. А сейчас ехали бы вы отдыхать. Завтра последний эфир на местном канале, вам лучше выглядеть свежим и готовым к бою, так сказать.

– Да, я, пожалуй, поеду, только… – генерал бросил нерешительный взгляд в сторону Марины. – Мария Андреевна, как там Виола?

– Все в порядке, Дмитрий Викторович, думаю, она вам сама позвонила, а меня проверять не нужно, – отрезала она, не сумев совладать с охватившим ее отвращением к брату.

– Нет-нет, я не проверял, что вы! Хотел услышать ваше мнение. Ей не хуже?

– С чего ей должно быть хуже? Отдельная палата, сиделка, врачи – лежи и поправляйся.

– Я навещу ее сразу после выборов, – решительно сказал Дмитрий и поднялся. – Там уже будет все равно.

«Какой же ты все-таки писающийся мальчик, Димка. – Она с сожалением проводила его глазами. – Даже с женщиной, которую вроде как любишь… Заранее штаны намочил, даже не съездив еще никуда. Ты не заслуживаешь Ветку, это точно. Надеюсь, она поймет это раньше, чем успеет привязаться к тебе, как к Бесу».

– Ты чего его глазами сверлишь, а? В который раз уже замечаю, – вдруг спросил Ворон. – Как будто он тебе дорогу где-то перешел.

– Глупости не говори, – поморщилась Коваль. – Я его впервые в этом кабинетике увидела.

Ворон только усмехнулся, но развивать тему не стал.

– Тебе не кажется, что пора бы уже объявиться нашим зайцам-побегайцам? – Он бросил взгляд на большие настенные часы.

Это было как раз то, о чем Марина старалась не думать. Она в который раз попробовала набрать номер Хохла, но тщетно: абонент был по-прежнему недоступен, и она расстроилась еще сильнее. Выглядеть встрепанной наседкой перед Вороном не хотелось, но тревога росла с каждой минутой и с каждым неотвеченным звонком. Удивляясь себе, она начала читать какую-то молитву. Точно так же она ждала их с Леоном из той поездки на север, когда их привезли полуживыми, обожженными и израненными осколками гранаты. От воспоминаний стало совсем дурно, Марина закрыла глаза и попыталась отвлечься от жуткой картины.

– Ты чего это? – Ворон коснулся ее плеча, и она вздрогнула.

– Я? Н-нет, ничего, голова закружилась… пройдет.

– Ничего, потерпи, синоптики обещали, что погода уже с завтрашнего дня испортится. Погрелись, и хватит. Вообще лето в этом году жаркое было. И что-то мне подсказывает, что и осень будет та еще…

– Ты же не погоду имеешь в виду? – Марина приказала себе не раскисать и сохранять спокойствие.

– Не ее, – кивнул Мишка. – А поехали, Наковальня, в ресторан? – вдруг предложил он и серьезно глянул ей в лицо. – Поехали, посидим вдвоем, поедим, пару капель пропустим. А то ты взорвешься вот-вот, я-то вижу. Никуда Хохол твой не денется, позвонит, приедет – всегда так было.

Марина засомневалась. Есть хотелось, а в ресторан с Вороном – нет, он же непременно начнет свои разговоры о чувствах, на лице у него написано. Но, с другой стороны, их можно просто не слушать. Как всегда.

– А поехали, – согласилась она. – Только на моей машине. В смысле с моим охранником. И не забывай: он думает, что мы любовники.

– Это запросто, – ухмыльнулся Мишка.

– Не переиграй, – серьезно предупредила Марина, вставая с дивана и беря сумочку. – А то огорчу.

Виола

Мать и ребенка связывает привычка. Но в этой привычке есть особое содержание.

Сетаро Ясуока

Кроме сломанных ребер и противно ноющей ноги, ее больше ничего не беспокоило. Неожиданно образовалось много свободного времени, а голова, к несчастью, соображала довольно хорошо, и это раздражало Виолу сильнее остального. Любую боль можно перетерпеть или заглушить лекарствами, а вот мысли ничем не задавишь. И отвлечься не на что.