Охота на мачо - [25]

Она хотела что-то ответить, но он уже поплыл к центру озера. Она смотрела ему вслед. Он чувствовал это.

Обманный финт ввел голкипера в заблуждение. Неловко выставленный щиток ушел в сторону, блокируя дальнюю штангу. Но там никого. Никого!

– Эй, ты вернешься?

Он не ответил. Достигнув определенной точки, нырнул, и долгое время его не было видно на поверхности. Наконец он вынырнул. Счастливо улыбнулся и поплыл обратно.

– Ты даже не представляешь, как давно я не выбиралась на природу, – призналась Людмила, когда он снова оказался рядом с ней.

Они оба легли на спину, время от времени лениво подгребая руками и ногами, что позволяло удерживать тела на поверхности.

– Это плохо, – констатировал он. – Только в момент единения с природой человек становится самим собой. Отпускает себя. Делается естественным и даже как бы неприкрытым.

– Перед кем? – лукаво поинтересовалась она.

– Перед всеми. И в первую очередь перед самим собой. Город иногда действует на меня угнетающе. Будто бы ты попадаешь в изолированное помещение и мечешься в поисках выхода, которого не находишь. И начинаешь думать, что его не существует вовсе. Разве с тобой такого никогда не было?

– Было, – тихо произнесла она.

Неужели он обладает способностью читать мысли? Так точно передать те ощущения, которые всегда были ей присущи. И она не делилась ими ни с кем. Даже с Николаем. Она почему-то стыдилась их. А он произнес это вслух. Открыто. Практически озвучил ее. Как тонко он чувствует! Людмилу охватило неведомое до сего момента чувство внутренней гармонии.

– Вот видишь, – откликнулся он. – А этот выход здесь. На лоне природы.

Они поплыли к берегу. Он двигался рядом с ней, не отставая и не уходя вперед. Она физически ощущала, как вода, отталкиваясь от его тела, соприкасается с ее кожей. Кончики пальцев ног дернулись, как от легкого электрического разряда.

Они вышли на берег, и девушка сразу же распласталась на песке, развела руки в стороны. Он опустился рядом. Его дыхание обожгло ей плечо, и она повернулась на бок. Их глаза встретились. Она машинально опустила взгляд на его губы и тут же вернула его на прежнее место. Он это заметил и слегка приоткрыл рот, показывая белые зубы.

Все! Короткий без всякого замаха щелчок клюшкой, и шайба летит в ворота. В оголенный ближний угол. Плавное скольжение по накатанному льду, и, прежде чем она касается сетки, уверенный в успехе форвард победно вскидывает руки.

Его пальцы коснулись ее подбородка. Он подался вперед, и его губы мягко ткнулись в ее влажные уста. Рука двинулась по мокрым волосам, прикоснулась к ее шее, плечам, вновь пошла вверх по ключице. Он захватил ее нижнюю губу. Не грубо, но решительно и неотвратимо. Она ответила ему, ее глаза закрылись, но уже секунду спустя головка с золотистыми волосами отстранилась назад.

– Что… что ты делаешь? – Людмила не узнала собственного голоса. – Ты сошел с ума?

– Давно, – признался он, изучая в ее глазах постановку своего взгляда. – Как только увидел тебя. Я не знаю… Не могу объяснить это чувство словами. Наверное, это и в самом деле называется сумасшествием. Но твои глаза… Они преследуют меня повсюду. Двадцать четыре часа в сутки. Я вижу тебя во сне и наяву, я постоянно ощущаю аромат твоих волос, воспаленное сознание рисует совершенные изгибы твоего тела. Я думал, что я люблю тебя, Люда. Но это не так… Я живу тобой. Только тобой.

Голова ее закружилась. Она подсознательно ждала продолжения. Ей хотелось, чтобы он никогда не прекращал говорить, чтобы слова лились и дальше, но… Он замолчал и снова привлек ее к себе. Их губы слились в единое целое. Людмиле казалось, что она погружается в бездонную пропасть. Мир исказился и поплыл, теряя былые очертания. Еще какая-то отдаленная мысль о Николае мелькнула в ее сознании, но тут же погасла, как застигнутая врасплох звезда на рассветном небосклоне. Погасла уже навсегда.

Он накрыл ее своим телом. Умелые мужские руки заскользили по девичьей коже, не оставляя без внимания ни одну ложбинку, ни один изгиб, ни одну впадину. Она обхватила его шею руками, будто желая слиться с ним безраздельно и навсегда. Он чувствовал охватившую ее страсть.

Сетка качнулась за спиной растерянного голкипера, принимая на себя массу пропущенной шайбы, и над воротами вспыхнул яркий красный огонек, свидетельствуя еще об одном засчитанном результативном броске.

О, Вероника!

Он знал, что никогда не встретит никого, кто мог бы сравниться с ней. И эта мысль угнетала его. Угнетала, но не останавливала. Скорее наоборот.

Прямые жгучие лучи солнца жалили его загорелую спину. Камыш покачивался от легкого дуновения ветерка. Застывшая в своей полуденной красе и во всем многообразии природа была единственным молчаливым свидетелем происходящего.

Глава 8

– Как это? Я не понял. – Орлов развернулся на каблуках, и его широкая спина загородила почти половину оконного проема. Падавший из окна свет ложился теперь ему прямехонько на затылок, и выражение лица, погрузившегося в тень, разглядеть было невозможно. – Ну-ка, давайте еще раз, умники. Так сказать, популярно. Для средних умов.

– Ты себя недооцениваешь, Петя, – с усмешкой парировал Гуров.