Охота на крыс - [19]

— Ты хочешь сразу забрать трупы с собой?

— Я что, больной?! Пусть сами их отсюда вывозят! Скажи, чтобы тела доставили в Шали. На территории больницы есть морг, знаешь? Ночью пусть привезут, если не этой, то следующей! Ну а оттуда, я дам команду, их перевезут уже в Гудермес.

Пообщавшись с иорданцем, Чермоев утвердительно кивнул головой:

— Договорились. «Двухсотые» будут доставлены в Шали следующей ночью.

— Напомни еще раз про «компенсацию»! Два миллиона баксов на счет в «Кредит-Лионе», и чем быстрее, тем лучше для них же! Дальше... После возвращения в Гудермес я должен буду переговорить со своим руководством. Решения принимаю не я, но думаю, после вот этих наших переговоров дела пойдут опять на лад. Что касается сроков... Если будут учтены все наши замечания и не возникнет какой-нибудь новый «трабл», то каналы поставок будут разблокированы уже на следующей неделе.

* * *

Поддерживая при посредстве чечена разговор с Абдуллой Малехом, а косвенно, через этих двух, и с «ряженым», который продолжал не сводить с него глаз, Андрей продолжал интенсивно эксплуатировать собственные мозговые извилины.

Довольно солидный объем информации, самая закрытая, «совсекретная» ее часть была усвоена им не в обычном апробированном порядке, не напрямую — с печатного листа, голоса или посредством знакомства с компьютерными информационными файлами, — но записана непосредственно на подкорку головного мозга. В отличие от обычной оперативной памяти, страдающей несовершенством, далеко не безграничной и склонной к «забывчивости», значительная часть «базы данных», включая самую ценную информацию, была сформирована и намертво зафиксирована в его мозгу довольно необычным для простых смертных путем — посредством суперпродвинутой методы, ядром которой являются элементы технологий нейролингвистического программирования.

Майору Михайлову, и даже Мафусаилу, не последнему человеку в организации Джабраила, иметь при себе такую вот продвинутую «картотеку» — не по чину. А вот для еще одной ипостаси Андрея Бушмина, для личности по прозвищу Кондор, подобные навороты уже давно не в диковинку.

Пораженный амнезией человек теряет память полностью либо частично — многие факты, события, лица и имена выпадают, стираются из памяти, надолго, на месяцы и годы, а то и навсегда. Здесь же все происходит с точностью до наоборот, процесс носит полярный характер: еще минуту назад, к примеру, ты и не подозревал о существовании того или иного субъекта, он для тебя был «ничто», «белое пятно», но вдруг ты сталкиваешься с ним нос к носу — при определенных условиях! — или еще как-то пересекаешься с его жизненной траекторией, и вот... «Белое» почему-то перестает быть белым, тайнопись проступает сквозь чистый лист бумаги — ба! «маска», я тебя узнал!

Андрей удержался от того, чтобы легонько присвистнуть от удивления: «Ни х... себе парниша!»

Начать с того, что настоящая фамилия его неизвестна, поскольку он и его сподвижники предпочитают пользоваться (как тот же Хаттаб в Чечне) своими «партийными кличками».

Итак, Мухаммед-эд-Дин, третий человек в «Хезболлах», один из руководителей Партии Аллаха, мощной организации исламских фундаменталистов, базирующейся в Ливане. Но, в отличие от первых двух, включая генсека организации, являющихся фигурами более знакового, представительского плана, он не только организатор, но и блестящий практик.

По некоторым сведениям, Мухаммед родился в 1968 году в Джидде, Саудовская Аравия, в многодетной семье местного предпринимателя. Не закончив обучения в духовной школе, в семнадцатилетнем возрасте перебрался в Ливан, чтобы лично поучаствовать в «джихаде против сионизма и империализма». Пройдя краткий курс обучения в одном из полевых лагерей в долине Бекаа, был зачислен в отряд «шахидов», боевиков-мучеников. В роли камикадзе ему выступить не посчастливилось — к несчастью многих спецслужб. Сметливого парня приметил сам генсек Аббас Муссави (убит в 1992 г. вместе с женой и сыном), разглядев в нем зачатки организатора. Мухаммед был отправлен на учебу в теологический центр в Наджафе (Иран), после чего уже ничто не могло помешать его стремительной карьере.

В списке израильских спецслужб наиболее опасных террористов значится под номером 4. В аналогичных «топ-списках», составленных их американскими и британскими коллегами, он уверенно входит в десятку.

Ну и что, спрашивается в задаче, делает здесь один из десяти самых опасных людей земного шара? Да еще в такой глухомани?

В этих местах проще встретить инопланетян, нежели тех, кого он числит своими злейшими врагами и на борьбу с которыми он сам себя призвал, — «сионистов» и «проклятых янки».

И, наконец, самое главное: почему он вдруг решил присутствовать при разговоре и чем для такой важной шишки может быть интересен такой второстепенный персонаж, как Мафусаил?

Неожиданный какой поворот...

* * *

— Мафусаил, ты любишь деньги? — поинтересовался вдруг иорданец. — Ты ведь рискуешь своей головой, верно? Для чего? Надеешься разбогатеть, работая на своего Джабраила?

— Согласен, можно позариться на большие деньги и остаться... без головы.

— И кто вы такие? Откуда вы вообще взялись? Раньше мы знали всех, кто занимается вашим бизнесом.