Охота на «кротов» - [14]

В разведке существует банальная истина, что оперативные работники проникаются любовью к своим агентам. Оперативники хотят верить в людей, которых они завербовали, и в информацию, которую те поставляют. Сотрудники контрразведки — профессиональные скептики. Им платят за их сомнения.

Роберт Кроули, бывший тайный работник ЦРУ, бунтарь и человек большого ума, склонный к метафорам, сравнил роль отдела контрразведки с ролью управляющего кредитами в крупной компании: «Торговцы, которыми являются оперативники, хотят продвинуться по службе за счет увеличения объема больших продаж. Они напористы, работают на комиссионной основе и рвутся к новому делу. Управляющий кредитами окидывает посетителя тяжелым взглядом, проверяет его балансовый счет и информацию о состоянии кредита и говорит: «Не отгружать». Естественно, торговцам это не нравится».

По этой причине существовала традиционная напряженность между отделом контрразведки и отделами оперативного директората, или секретных служб. Последние поделили мир на географические районы. И хотя названия подразделений менялись со временем, тайный директорат ЦРУ традиционно имел советский отдел и другие географические отделы по Европе, Ближнему Востоку, Африке, Азии и Латинской Америке.

Теоретически начальник отдела был рангом выше руководителя контрразведки, но начальники отделов не спешили помериться властью с Энглтоном, так как знали, что его власть больше[36]. Энглтон возмещал любой предусмотренный штатным расписанием ранг, которого у него не было, своими близкими связями с директорами ЦРУ, под руководством которых он работал, в частности с Даллесом и Ричардом Хелмсом. Как и они, Энглтон служил в УСС, а эти корни были крепки в ведомстве[37]. Начальник контрразведки был основателем организации старейших университетов Новой Англии «Бывшие студенты», члены которой управляли ЦРУ как частным клубом вплоть до 70-х годов. Выпускников старейших университетов Новой Англии объединяли служба в военное время, социальное происхождение, воспитание и темперамент. Они — за некоторым исключением — являлись ключевыми фигурами по принятию решений в ведомстве. Им было хорошо друг с другом.

Кроме естественных трений между географическими подразделениями (оперработниками) и начальником контрразведки в недрах службы таилась более крупная проблема: охота на «кротов». Поскольку в начале 60-х годов поиск предателей набирал обороты, стала распространяться атмосфера недоверия, особенно внутри советского отдела, который принял на себя основную тяжесть расследований. Никто не знал, на кого следующего падет подозрение.

И это, конечно же, подняло запутанный, трудный вопрос в ЦРУ. Любая организация строится на доверии, и, наверное, это тем более верно в отношении секретного ведомства, занятого порою опасной работой. Тем не менее контрразведывательная функция — это обязательная проверка на предмет проникновения со стороны противодействующей спецслужбы. Как можно примирить эти две необходимости? Что со временем станет с ведомством, структура которого одновременно требует элементарного доверия и элементарного подозрения?

Маловероятно, чтобы эти вопросы когда-либо возникали в ЦРУ в эпоху охоты на «кротов». Секретные службы и контрразведку возглавляли мужчины со строгими глазами (и очень немногие женщины), которые занимались решением текущих практических задач. Поиски проникновений совпали с разгаром «холодной войны», временем максимальной активности ЦРУ. И если кто-то и тратил время на обдумывание этих философских вопросов, он не осмеливался поднимать их перед «Пугалом».

Джеймс Джезус Энглтон родился в городе Бойсе (штат Айдахо) 9 декабря 1917 года, через восемь месяцев после вступления США в первую мировую войну. Его отец, Джеймс Хью Энглтон, служил в Мексике в армии генерала Джона Першинга («Черного Джека»), преследовавшей Панчо Вилью, и женился на семнадцатилетней мексиканке Кармен Морено. (Энглтона крестили как католика и назвали Джезусом в честь деда с материнской стороны.) У Джеймса были младший брат и две младшие сестренки. Семья жила в Бойсе, а затем в Дэйтоне (штат Огайо), где старший Энгл-тон работал исполнительным директором в «Нэшнл кэш реджистер компани». В 1933 году, когда Джеймс Энглтон был еще подростком, его отец перевез семью в Италию, где приобрел лицензию «Нэшнл кэш реджистер» на право деятельности, и с течением времени стал президентом Американской торговой палаты в Риме[38]. Энглтоны жили в достатке большую часть времени в палаццо в Милане.

Джеймс Энглтон проводил лето в Италии, а учился в Малвернском колледже, британской подготовительной школе. В 1937 году он поступил в Йельский университет, где входил в издательский совет Йельского литературного журнала и вместе с Э. Ридом Уитмором-младшим, которому суждено было стать известным поэтом, основал «Фуриозо», поэтический журнал, имевший большую популярность. Будучи студентом Йельского университета, Энглтон познакомился с творчеством Эзры Паунда и стал его поклонником[39]. Энглтон закончил университет в 1941 году, а в 1943-м, во время прохождения службы в пехоте, был принят на работу в УСС. Направленный в Лондон, он работал в контрразведке, на первых порах в отделении Х-2, где его начальником был его бывший профессор Йельского университета Норман Холмс Пирсон. В том же году Энглтон женился на Сесили дЮтремон из Тусона (штат Аризона), дочери состоятельного миннесотского горнопромышленника; они познакомились, когда она училась в Вассаре.