Охота на «кротов» - [113]

Гэйнс пытался доказать сенатскому комитету по разведке, что правосудие допустило ошибку в случае с Карлоу, но было слишком поздно. Управление сумело убедить членов комитета, что для отвода иска Карлоу имелись достаточно веские, хоть и несколько туманные и трудные для понимания, причины.

Карлоу, обычно сдержанный по характеру человек, на этот раз не смог сдержать хлынувших от разочарования через край эмоций. «Я считаю, тут имеет место преднамеренная подтасока фактов или тайный сговор, — заявил он Гэйнсу. — Управление по каким-то соображениям делает из меня козла отпущения»[262].

В октябре 1986 года Карлоу получил свой первый шанс. К тому времени он переехал на север Калифорнии, где продолжал работать консультантом по международному бизнесу. Прибыв в Вашингтон на симпозиум, посвященный Управлению стратегических служб, Карлоу выступил с речью перед своими коллегами военного времени. Выступил и Кейси, который служил в УСС в Лондоне.

Позднее им удалось побеседовать. «Кейси подошел ко мне, — вспоминает Карлоу, — и спросил: „Черт побери, что они там возятся с твоим делом?“».

Капризный, вспыльчивый, непостоянный, Кейси вместе с тем был вполне доступен и при всех своих недостатках не обладал предвзятостью мнения. Через несколько дней после разговора с Карлоу Кейси лично распорядился о пересмотре дела. Он позвонил Карлоу в Калифорнию и попросил его поработать с новым Генеральным юрисконсультом Дэвидом Дохерти, чтобы подготовить новые рекомендации относительно возмещения нанесенного Карлоу ущерба. В это время более 150 документов по его делу были неожиданно рассекречены и переданы Карлоу.

Однако оставался один решающий факт, о котором ЦРУ ни разу не упоминало и который оно не решилось раскрыть Карлоу даже теперь. Он состоял в том, что в 1963 году ФБР сняло с Карлоу все подозрения.

Бывший агент ФБР, возглавлявший расследование, подтвердил это. Куртленд Джонс рассказал, что допрашивавшие Карлоу агенты поняли, что он не тот человек, описание которого представил Голицын. Два агента ФБР, оба первоклассные специалисты, Морис («Гук») Тэйлор и Обри («Пит») Брент в течение пяти дней подвергали Карлоу жесткому, беспощадному допросу, но в конце концов оставили его в покое, убежденные в том, что он невиновен. Джонс весьма уверенно; говорил об этом, так как хорошо запомнил реакцию Тэйлора, который выразил свое удовлетворение тем, что очистил человека, который был запачкан грязью подозрений. «Наше расследование, — добавил Джонс, — полностью оправдало Карлоу»[263].

По словам Джонса, такой документ обычно отправлялся региональным отделом ФБР, проводившим допрос, в штаб-квартиру ФБР, а оттуда в ЦРУ. Было ли это сделано в случае с Карлоу? «Конечно», — подтвердил Джонс. Однако никакого подобного документа Карлоу никогда не получал ни от ЦРУ, ни от ФБР.

На основании Закона о свободе информации Карлоу в конце концов заполучил меморандум Споркина, который буквально потряс его. Из него он впервые узнал о фальшивом утверждении ЦРУ, что его уволили совершенно по другим причинам, а отнюдь не по обвинению в шпионаже в пользу другой страны.

Меморандум, написанный в 1963 году юристом ЦРУ Лоуренсом Хьюстоном, как раз когда Карлоу выставили на улицу, утверждал абсолютно обратное: хотя не было доказано, что Карлоу является "кротом", его полезность сочли исчерпанной именно в силу этого обвинения. К ужасу Карлоу, ЦРУ поначалу не могло даже отыскать меморандум Хьюстона, который затерялся в море других бумаг.

По просьбе Генерального юрисконсульта Карлоу составил детальное опровержение меморандума Споркина и прежних обвинений. Когда юристы ЦРУ вновь изучили дело, им сразу же бросился в глаза тот факт, что мелкие нарушения режима, упоминание о которых появилось в процессе расследования обвинения Карлоу в шпионаже, в действительности отнюдь не являлись причиной его увольнения. Теперь стало ясно, что Управление допустило промах, когда отвергло иск Карлоу, поданный им на основании "Закона о пособиях "кротам"".

Однако оставалась одна проблема: действующий в течение года закон утратил свою силу пять лет назад. ЦРУ уже не имело юридических полномочий компенсировать причиненный Карлоу ущерб.

Более того, дело Карлоу вскоре было забыто, когда хлынула волна скандала "Иран-контрас". В тот месяц, когда Кейси приказал пересмотреть дело Карлоу, он по уши погряз в новом скандале. К ноябрю на поверхность всплыли невероятные факты. Рональд Рейган, непримиримый враг Ирана и аятоллы Хомейни, оказывается, тайно переправлял в эту страну оружие в надежде добиться освобождения американских заложников, а миллионные прибыли от его продажи незаконно направлялись на поддержку "контрас" в Никарагуа. Имя Оливера Норта, адъютанта Белого дома, подполковника морской пехоты, было у всех на устах. Для администрации Рейгана, ЦРУ и лично Кейси эти разоблачения явились страшным ударом.

15 декабря Кейси работал в своем кабинете, готовясь к очередному заседанию сенатского комитета по разведке по делу "Иран-контрас", когда с ним случился удар. Он перенес хирургическую операцию на мозге в связи со злокачественной опухолью и уже больше никогда не возвратился к исполнению своих обязанностей. Он скончался 6 мая 1987 года, за пять дней до смерти Джеймса Энглтона.