Охота на «крота» - [79]
— Форма, — поинтересовался я. — Она еще здесь?
Селма облизнула языком верхнюю губу, делая вид, что она размышляет. Она знала каждую памятную вещицу, хранившуюся в этом сундуке, потому что часто доставала их оттуда, перебирала, рассматривала и снова убирала. Форма, которую мама хранила для меня, лежала на самом дне. Но я боялся, что Селма ее выбросила.
— Да, — сказала она, подумав, — кажется, она сохранилась.
В среду я проснулся до рассвета и еще какое-то время лежал в кровати голышом. В открытые окна проникали ночная прохлада и все звуки улицы. Напротив, через дорогу на лужайке, шипели поливальные машины, время от времени выбрасывая вверх струи воды, потом, незадолго до восхода солнца, они отключились. Где-то перекликались две птицы. Было слышно, как по нашей улице едет машина, вдруг она остановилась и дала задний ход. Двигатель тихо заворчал около дома, и его выключили. Сегодня я никого не ждал в гости и не хотел никого видеть, по крайней мере только не в этот утренний час. Левой рукой я нащупал «моссберг», лежавший на полу около кровати. Я вставил магазин, встал с кровати и вышел в коридор. Зазвенел звонок. Я направил дуло на дверь и стал ждать, пока непрошеный гость уйдет.
— Курт?
— Гриффин? Это ты?
— А кто же еще!
— Ты один?
— Да, конечно.
— Хорошо, — сказал я, открывая дверь. — Я сейчас оденусь. Может, пройдешь на кухню?
— Ружье для меня принес?
— Нет. Так же, как и член.
— Пошел ты!
Когда я вернулся на кухню, на столе стояли две большие чашки кофе, коробка пончиков и лежал большой пакет из коричневой манильской бумаги.
— Итак? — спросил я. — Как идет война в Вашингтоне?
— Она будет долгой и тяжелой, — ответил он. — Но если хочешь, можешь держаться от нее в стороне.
— Я стараюсь, — сказал я. — Но всякие засранцы из Лэнгли продолжают врываться ко мне в дом.
— Это в последний раз.
— Хочешь сказать, что собираешься распрощаться со мной навсегда?
— Возможно.
— Тогда, хамдулиллах.
— Это тебе, — сказал он, пододвигая чашку с кофе ко мне. — И это. — Он толкнул сверток.
— Досье? — Я не хотел даже прикасаться к этим бумагам.
Гриффин покачал головой.
— Посмотри, — предложил он.
Там были небольшие пачки стодолларовых банкнот. Судя по всему, крупная сумма. Я сел.
— Что это, черт побери, Гриффин?
— Сто тысяч долларов, будь они неладны.
— Ясно. И?..
— Для Бетси и Мириам.
— Наличными?
— От самого директора ЦРУ.
Что-то здесь было не так. Совсем не так.
— Хочешь, чтобы я расписался за них?
— Нет.
Я разложил купюры на столе.
— Ух ты, здорово, — сказал я. — Никогда не держал в руках столько бабок.
— Да. Очень здорово.
— Но, Гриффин, откуда они?
— Главное, что они — твои.
— Гриффин, а что с деньгами из «Ла Мерсед»?
— Не знаю. Думаю, что счета долгое время будут находиться под арестом.
— Это ведь деньги не оттуда?
— Нет. Конечно, нет. Мне выдал их сам директор.
— Ты с ним на короткой ноге? И что он знает обо мне?
— Он знает достаточно.
— Верно, — сказал я. — Верно. Спасибо за кофе.
— Не за что.
— Забери деньги.
— Курт, что с тобой? Здесь хватит денег, чтобы как минимум построить новый дом. Бетси так хотела новый дом. И Мириам он нужен. Кроме того, здесь хватит на оплату ее обучения в колледже.
— Ага. В некотором роде комиссионные.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю о трехстах миллионах проклятых денег.
— Да пошел ты! Это то, что ты заработал. Я не знаю человека более достойного их, чем ты.
— Но мне так не нравится. Мне не нравится, что ты приходишь ко мне, как коммивояжер.
— Хочешь получить их в Лондоне? Тебя это больше устроит?
— Забудь, Гриффин. На этот раз все иначе. Я не могу их взять.
Гриффин положил на деньги свою широкую ладонь.
— Не можешь взять сейчас. Ладно. Но полагаю, они тебе еще пригодятся. Может, через какое-то время, когда ты все хорошенько обдумаешь, ты согласишься со мной.
Я глубоко вздохнул.
— Хорошо. — Я сделал пару глубоких вздохов, думая о Бетси и Мириам. — Обязательно. Я сообщу тебе. — Я положил деньги назад в конверт. — У тебя все нормально? Еще не оставил мысль уйти из Управления?
— Похоже, я остаюсь.
— Это все, что я хотел знать.
— Да. За последнюю неделю многое прояснилось. Люди, которые умеют анализировать… они поняли, что мы должны идти своим курсом. ФБР убрали из игры.
— Хочешь сказать, это случилось после того, как их стрелки вывели Ориенте из игры?
— Да, это долбаное Федеральное бюро расследований.
— Но ты был с ними, когда это произошло.
— Я приказал им не стрелять. Только если он нападет на тебя или побежит. Но ты же знаешь, у них нет привычки слушаться, особенно тех, кто работает в Управлении.
— Это точно. Ясно. Вот почему он получил семь пуль в живот, когда спокойно сидел рядом со мной.
— Я не знаю, что произошло, — сказал Гриффин. — Я в этом еще не разобрался. Но обязательно все выясню.
— Рад слышать это. — Пару минут мы просто сидели и пили кофе.
— Думаю, тебе пора, — сказал я.
Около двери мы обменялись рукопожатиями.
— Спасибо за все, Гриффин. Я очень благодарен тебе. — Я передал ему конверт. Он взял его, не сказав ни слова. — Только… больше не возвращайся.
Пока Гриффин шел к машине, я держал руку на стволе «моссберга», стоявшего около дверного косяка. Внезапно он обернулся, лицо у него было напряженным. Я поднял обе руки, показывая, что безоружен. Он улыбнулся. Сделав рукой жест, напоминавший салют, Гриффин сел в машину, взятую напрокат, и уехал.
Недавно он был спецназовцем, в совершенстве обученным убивать, выживать и не задавать вопросов.Но теперь его смертоносное искусство поставлено на службу другим хозяевам — опасным, безжалостным преступникам…Готов он позволить превратить себя в слепую «машину для убийства»?Или поставить на карту собственную жизнь, чтобы спасти тысячи ни в чем не повинных людей?Решать — ему!
Маргарет «Сорока» Льюис начала делать записи в своем желтом блокноте в тот день, когда произошло кое-что, окончательно разрушившее ее семью. В ту ночь Эрин, ее сестра, сбежала из города, оставив Мэг на произвол судьбы. В ночь вечеринки у Брэндона Фиппа. Теперь каждый раз, проходя по коридорам школы, Сорока вынуждена терпеть издевательства одноклассников. Чувствуя себя изгоем, она вновь и вновь возвращается к своему блокноту и вымышленному месту, которое находится совсем рядом. Туда, где отец не обманывает ее, мать не пьет, а жизнь Мэг еще не уничтожена. Туда, где ей не пришлось бы придумывать план мести.
Крис – молодой судмедэксперт, чья размеренная жизнь внезапно превращается в настоящий кошмар. Привычный мир меняется до неузнаваемости – люди пожирают друг друга, а города утопают в крови. Но даже это – лишь малая часть той страшной тайны, которую раскроет главный герой. Былые устои пали: удастся ли Крису выжить в новых условиях, не утратив человечность? Комментарий Редакции: «Псевдо» – это роман-аттракцион, исследующий внутренние состояния измененного сознания, которые можно физически ощутить благодаря кинематографичному стилю описания с резкими наездами и эффектом монтажа.
Сегодня тот самый день, когда на Земле погасли все огни. Только несколько человек и одна разумная машина наблюдают с орбиты, как человечество исчезает. Никто из них на самом деле не знает, что именно происходит и как это остановить.
Перелетев за шесть минут Сибирские разливы, метеор, двигаясь от Байкальской скважины, окруженной серо-жёлтыми безжизненными горами, оказался за Уралом. Теперь справа от него находился мегаполис Новая Земля – столица Земли, – занимающий весь одноимённый архипелаг. Особенно чётко были видны элитные районы города, располагающиеся на Южном острове. Раньше, ещё до Глобального Потепления, войн, Глобального Сдвига Тектонических Плит и некоторых искусственных рельефных доработок архипелаг являлся практически непригодным для жизни, но сейчас климат и экологическая обстановка в этом районе считаются одними из лучших на планете.
Женщину терзают тревоги, что ее муж узнает про измену пятилетней давности. Узнает, что сын не от него. Но, в то же время, она хочет все ему рассказать, когда подвернется момент. Все усложняется появлением в гостях настоящего отца ее сына. Ее мучают кошмары, связанные с нерожденными дочерями. Годом раньше, до измены, ей пришлось сделать аборт. Но ей так хотелось, чтобы в их семье появился ребенок, поэтому она пошла на этот шаг и изменила своему мужу с давним другом. Между тем, сыну стали являться образы его сестренок.
