Охота на Хемингуэя - [53]
— Эй, эй! — закричал кто-то.
Ступеньки завибрировали подо мной, и я на миг закрыла глаза. А когда открыла, то увидела пару легких мужских туфель и почувствовала, как сильные руки помогают мне встать. Это был мистер «Симпатичный Зад».
— С вами все хорошо? — поинтересовался он.
— Вы видели кто меня ударил? — спросила я, отряхивая пыль и счищая с коленок налипшую старую жвачку.
— Не вполне. Видел только спину парня, и все. Он убежал вниз по лестнице. Хорошо хоть сумочку не унес.
Мне подумалось, что дело тут вовсе не в сумочке, но говорить об этом я не стала.
Ключица и шея страшно болели, левая рука онемела. Я разминала ее до тех пор, пока ее не стало дергать, но это значит, что кровь снова начала циркулировать.
— Крови не видно? — спросила я, повернувшись и ощутив головокружение.
— Нет, насколько могу судить, но вам надо к врачу. Давайте помогу вам спуститься по лестнице, и мы вызовем копов.
Увидев меня в очередной раз, копы наверняка упекут меня от греха подальше.
— Нет, со мной все хорошо. Мне нужно наверх, к поезду.
С его помощью я одолела ступеньки, оставшиеся до деревянной платформы, изукрашенной в равной пропорции граффити и рекламой. Уличный музыкант, прислонившись к щиту «Жевательная резинка „Даблминт“», играл на саксофоне грустную мелодию, стараясь замаскировать громкостью отсутствие таланта.
— Мне на самом деле кажется, что стоит позвонить копам, — сказал мой спутник, проводя меня через турникет.
— Честно слово, со мной все хорошо, — ответила я, заметив огни подходящего поезда. — Мне нужно ехать.
Я видела, как машинист повернул большую латунную рукоятку и электричка линии «А» затормозила, искря и распространяя кисловатый аромат.
— Мой поезд, — сказал я. — Спасибо вам еще раз за помощь.
Я запрыгнула в вагон, двери закрылись, и электричка стала плавно набирать ход. Рука страшно болела, но негодяй, нанесший это повреждение, явно рассчитывал на большее. «Кто бы это мог быть?» — снова подумалось мне. А еще вспомнилось про тетю Элизабет и ее зловещее предсказание.
28
Величавость движения айсберга в том, что он только на одну девятую возвышается над поверхностью воды.
Эрнест Хемингуэй
Одолевая последний лестничный пролет до своей квартиры, я чувствовала, что не помешает немного выпить. Сегодня надо еще убраться. Я была настолько вымотана и физически и морально, что никак не отреагировала на то, что соседняя дверь распахнулась и послышались голоса Гленди и Люсиль.
— Ди Ди, мы так рады, что ты вернулась! Как успехи сегодня? — обе старушки расплылись в улыбках. — С Кавви все хорошо, но за тебя мы волновались.
Наши близняшки — те еще штучки, им всегда надо быть в курсе событий. Они будто не понимают, что мне надо зарабатывать на хлеб и я не могу вступить в младшую лигу их сообщества торчать дома весь день. Я нежно люблю их, поэтому изобразила интерес, хотя и валилась с ног.
— Зайди к нам, — попросила Гленди, аккуратно направляя меня ко входу в квартиру.
— Мы нальем тебе выпить, — сказала Люсиль, подхватывая меня под локоть.
— Тебе надо немного промочить горло. А еще у нас есть сюрприз для тебя. — И Гленди подтолкнула меня к дверному проходу, где я столкнулась с Митчем Синклером.
— Что за… — выдавила я.
— Привет! — улыбнулся Митч, и его мускулистые руки неспешно развернули меня.
Я попыталась сфокусировать взгляд на его лице. Что он тут делает?
— Проходил мимо, — пояснил он, словно прочитав мои мысли. — Хотел повидаться с вами и спросить, удалось ли приняться за дело.
— Как понимаю, вы уже знакомы с нашими близняшками, Гленди и Люсиль, — выдавила я первое, что пришло в голову. — Леди, это Митч Синклер.
— Мы уже встречались, — ответил тот, улыбнувшись и поклонившись. — Причем с удовольствием.
— Митч признался, что именно он шумел под твоей дверью тем вечером, — заявила Гленди, растирая глаза.
— Он прождал тебя добрый час, Ди Ди, — заявила Люсиль, словно намекая, что это моя вина.
— Я не собирался ждать, — вмешался Митч. — Просто пришел попросить вас дать мне второй шанс. Эти любезные дамы все мне про вас рассказали.
Оставалось надеяться только, что они не попотчевали его мудростью от Дипака Чопра.
— Послушай, Ди Ди, — сестры указали на большой букет красных роз на боковом столике. — Митч даже принес тебе цветы.
— Он такой красавчик, — прошептала Гленди мне на ухо. — И так воспитан.
Подлый ренегат Кавалер спал, свернувшись калачиком на одной из красных плюшевых викторианских подушек. Он поднял голову, моргнул пару раз и снова провалился в сон.
Я ухватила Митча под локоть и увлекла к двери.
— Нам пора идти.
— Всего хорошего, леди. — Он снова поклонился. — И спасибо за гостеприимство.
— Почему бы вам не побыть у нас? — огорчилась Гленди.
— Нельзя, — ответила я. — Но обещаю рассказать все позже. Это просто мой деловой знакомый.
— Нас не проведешь, Ди Ди, — донесся театральный шепот Гленди, когда я уже юркнула за дверь.
— Пока, — откликнулась я, торопясь увести мистера Синклера подальше. Я все еще не была уверена, что это не он гадит Барри, но поскольку Митч провел минувший час в обществе Гленди и Люсиль, нападение на меня на лестнице к платформе явно не его рук дело.
Это иронический детектив, и потому по закону жанра главная героиня книги Ди Ди Макгил, оставив преподавание английской литературы в одном из американских университетов, расследует «страховые преступления». Выясняется, что в крупной компании, носившей название «Хай-Дата», одно за другим случаются убийства сотрудников, исчезает соискатель на высокооплачиваемую должность, и кто-то даже покушается на жизнь владельца компании. И все это в канун Рождества!.. Спрашивается, с какого боку во всей этой криминальной истории замешан шотландский поэт Роберт Бернс?.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».
Журналистка Сенека Хант, работая над статьей о раскопках гробницы Монтесумы в Мехико, узнает, что останки императора ацтеков исчезли. Последовавшие затем страшные события приводят девушку к мысли начать собственное тайное расследование. Она выясняет, что кто-то похищает останки самых известных в истории человечества тиранов и преступных лидеров, намереваясь уничтожить миллионы людей — принести их в жертву таинственного, набирающего силу древнейшего культа. Сенеке нужно уйти от охотника, который уже идет за ней по пятам, и доказать, что обнаруженная угроза вполне реальна.
Вопиющие преступления нацистов в годы Второй мировой войны в отношении «недочеловеков», как они называли евреев, возмутили даже гангстеров из американской мафии. Они решили внести свой весомый вклад в дело спасения евреев на территории оккупированных европейских стран. И вот группа боевиков, в которую входил и ликвидатор Маус из нью-йоркской «Корпорации убийц», принадлежавшей преступному синдикату Мейера Лански и Лаки Лучано, отправляется в заморский вояж, чтобы отбить у нацистов поезд с «человеческим материалом», следовавшим прямиком в газовые камеры лагерей смерти.
Англия на пороге войны. Со дня на день ожидается казнь Марии, королевы Шотландии, а Испания уже собирает боевой флот, чтобы отомстить за нее, и посылает в Англию наемного убийцу расправиться с английским «морским драконом», Френсисом Дрейком. Джону Шекспиру, главному агенту секретной службы сэра Френсиса Уолсингема, приказывают защитить Дрейка, ибо, если Дрейк умрет, Англия будет открыта вторжению испанцев. Одновременно с этим заданием Шекспир расследует смерть молодой знатной особы, изуродованное тело которой было обнаружено в сгоревшем доме на окраине Лондона.
Все началось с катастрофы. За ней последовала загадка. Потом появился сыщик.Аэробус 5403 «Стамбул — Париж» врезался в гору Мон-Террибль. Никто так и не понял, что именно стало причиной крушения. Из всех, кто был на борту, в живых остался лишь один пассажир — трехмесячный ребенок. Девочка. Имя и фамилия девочки остались неизвестными. Две семьи начинают борьбу за право назвать девочку своей. В дело вступает частный сыщик.Сыщик потратил восемнадцать лет жизни, чтобы узнать имя девочки. Разгадке он посвятил многие тысячи часов, тысячи тысяч — всего себя, без остатка.