Охота на Хемингуэя - [42]
— Перестаньте преследовать меня, у вас нет такого права! Зачем Дэвид искал вас? Он…
Бет разрыдалась, и вокруг нее собралась группка любопытствующих студентов, бросавших в мою сторону укоризненные взгляды.
— Я просто хотела задать несколько вопросов про Дэвида, с чего вы так разозлились? Не я убила его!
— Это вы так говорите, только я не верю!
Бет повернулась и метнулась к боковому выходу. Я пошла за ней, в надежде, что когда слезы обсохнут, она успокоится и мы сможем поговорить.
18
Забудьте о своей личной драме. Мы все обречены с самого рождения…
Эрнест Хемингуэй
Кампус погрузился во временное затишье между дневными и вечерними занятиями. Обычный послеполуденный бриз с озера не поднялся, и было очень душно. Непроницаемый колпак влажного воздуха висел над стоянкой.
Многие машины уже уехали. Бет стремительно лавировала между оставшимися, приближаясь к своей цели, синему фургону «Сатурн-стейшн». Не сказать, что она бежала, но явно старалась оторваться от меня. Но я успела перехватить свою жертву как раз в тот миг, когда та прыгнула в машину и захлопнула дверцу.
Я застучала по стеклу, но Бет вставила ключ зажигания, и едва удостоила меня взглядом, когда двигатель «Сатурна» с ревом ожил.
— Бет! — закричала я, но она надавила на газ и стала быстро сдавать задним ходом.
Я побежала.
— Подождите!
Резкий металлический звон из-под капота подсказывал, что двигатель выжимает максимальные обороты. Когда «Сатурн» достиг дороги, он не остановился и не перешел на переднюю передачу. Вместо этого автомобиль продолжал под оглушительный рев мотора с бешеной скоростью мчаться назад.
Гадая, не заело ли у нее что, я снова позвала Бет. «Сатурн» понесся по зеленой полосе на противоположной стороне дороги.
Летя задом наперед, машина оставляла глубокие колеи во влажной от полива траве. Сквозь ветровое стекло я видела лицо Бет. Глаза и рот ее сделались совершенно круглыми, а машина тем временем стремительно неслась к огромной плачущей иве на берегу пруда.
— Бет! — завопила я, когда машина врезалась в дерево. Раздался звук, более уместный где-нибудь на оживленном перекрестке в Чикаго, чем в этом умиротворенном, буколическом месте. Сила инерции подняла переднюю часть «Сатурна» в воздух. Колеса вращались, послышался дикий визг лишившегося нагрузки двигателя. Ветви плакучей ивы подались, образуя плетеную дверь. В ужасе я смотрела, как автомобиль словно в замедленной съемке двинулся дальше, раздвигая ветки, и полетел в мутную воду пруда. Он упал на крышу, издав громкий всплеск, и вой мотора резко оборвался.
— На помощь! Кто-нибудь!
Не оглядываясь, услышал ли кто мой призыв, я бросила сумочку, скинула туфли и побежала к берегу, отчаянно стараясь не угодить в глубокие колеи, прорезанные шинами «Сатурна».
Прыгая в подернутый радужной пленкой пруд, я ощутила запах газа.
Машины тонут быстро, минуты за две-три. Эта погружалась еще быстрее, потому что упала колесами вверх. Я донырнула, ухватилась за ручку двери и провалилась вместе с машиной глубже, после того как из салона вырвался большой пузырь воздуха.
Уцепившись изо всех сил, я старалась найти упор, чтобы открыть дверцу. Водительское боковое стекло было разбито, сама дверь жестоко искорежена при столкновении. Острые обломки сучьев торчали отовсюду, разрезая лицо и руки, мешая достичь цели. Вода была такой мутной, что внутри машины я могла разглядеть только яркое пятно платья Бет. Протянув через разбитое стекло руку, я толкнула ее, стараясь передвинуть на пассажирское сиденье. Я не заметила, чтобы она пристегивалась, поэтому, быть может, мне удастся переместить ее и вытащить с другой стороны. Бет даже не пошевелилась.
Я поднялась набрать воздуха и сделала три глубоких вдоха, по-прежнему ощущая запах газа. Сдаваться я не собиралась и нырнула снова. Вода перестала бурлить, муть немного осела. Вода заполнила почти весь салон за исключением маленького пространства у полика. Проплывая среди ветвей ивы, студенческих работ и пустых коробочек из-под сока, я чувствовала себя как гамлетовская Офелия.
Через разбитое стекло я дотянулась до переднего сиденья. Бет лежала — одна нога на рулевом колесе, другая под ним. Подол задрался, обнажив кровавые порезы на бедрах. На руке, просунутой между спинками, виднелась паутина царапин, напоминая красную татуировку. А голова представляла собой кровавое месиво.
Я ухватила ее и попыталась вытащить через окно. Что-то — одна из ее туфель, видимо, — зацепилось за баранку. Я потянула опять, с большей силой, разорвав на Бет платье, но так и не смогла ее вытянуть, только порезала себе ладонь о брошь-бабочку. Ветки, стекло, металл — все, казалось, норовит вцепиться в меня. Я испугалась и бросила Бет, отчаянно стараясь выбраться из окна. Мне требовался воздух.
Я вырвалась на поверхность, стараясь вдохнуть кислород, но получила глоток газолина. Кто-то обхватил меня за талию и вытащил на берег.
— С вами все хорошо? — поинтересовался мой спаситель. — Скорая уже едет.
— Она осталась в машине, — выговорила я, задыхаясь и чувствуя слабость от газа. — Не смогла достать ее.
— Мы достанем, — заявил он.
Тем временем толпа зевак окружала нас. Я услышала, как кто-то спросил, не обращаясь ни к кому в отдельности: «Это было самоубийство?»
Это иронический детектив, и потому по закону жанра главная героиня книги Ди Ди Макгил, оставив преподавание английской литературы в одном из американских университетов, расследует «страховые преступления». Выясняется, что в крупной компании, носившей название «Хай-Дата», одно за другим случаются убийства сотрудников, исчезает соискатель на высокооплачиваемую должность, и кто-то даже покушается на жизнь владельца компании. И все это в канун Рождества!.. Спрашивается, с какого боку во всей этой криминальной истории замешан шотландский поэт Роберт Бернс?.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».
Журналистка Сенека Хант, работая над статьей о раскопках гробницы Монтесумы в Мехико, узнает, что останки императора ацтеков исчезли. Последовавшие затем страшные события приводят девушку к мысли начать собственное тайное расследование. Она выясняет, что кто-то похищает останки самых известных в истории человечества тиранов и преступных лидеров, намереваясь уничтожить миллионы людей — принести их в жертву таинственного, набирающего силу древнейшего культа. Сенеке нужно уйти от охотника, который уже идет за ней по пятам, и доказать, что обнаруженная угроза вполне реальна.
Вопиющие преступления нацистов в годы Второй мировой войны в отношении «недочеловеков», как они называли евреев, возмутили даже гангстеров из американской мафии. Они решили внести свой весомый вклад в дело спасения евреев на территории оккупированных европейских стран. И вот группа боевиков, в которую входил и ликвидатор Маус из нью-йоркской «Корпорации убийц», принадлежавшей преступному синдикату Мейера Лански и Лаки Лучано, отправляется в заморский вояж, чтобы отбить у нацистов поезд с «человеческим материалом», следовавшим прямиком в газовые камеры лагерей смерти.
Англия на пороге войны. Со дня на день ожидается казнь Марии, королевы Шотландии, а Испания уже собирает боевой флот, чтобы отомстить за нее, и посылает в Англию наемного убийцу расправиться с английским «морским драконом», Френсисом Дрейком. Джону Шекспиру, главному агенту секретной службы сэра Френсиса Уолсингема, приказывают защитить Дрейка, ибо, если Дрейк умрет, Англия будет открыта вторжению испанцев. Одновременно с этим заданием Шекспир расследует смерть молодой знатной особы, изуродованное тело которой было обнаружено в сгоревшем доме на окраине Лондона.
Все началось с катастрофы. За ней последовала загадка. Потом появился сыщик.Аэробус 5403 «Стамбул — Париж» врезался в гору Мон-Террибль. Никто так и не понял, что именно стало причиной крушения. Из всех, кто был на борту, в живых остался лишь один пассажир — трехмесячный ребенок. Девочка. Имя и фамилия девочки остались неизвестными. Две семьи начинают борьбу за право назвать девочку своей. В дело вступает частный сыщик.Сыщик потратил восемнадцать лет жизни, чтобы узнать имя девочки. Разгадке он посвятил многие тысячи часов, тысячи тысяч — всего себя, без остатка.