Охота на Горлинку - [16]

— Ну тебя! — рассердился Нечай. — Я серьезно, а ты…

Надийка поиграла глазами, весело рассмеялась.

— Нет, не нравятся мне ее прогулки, — опять принялся за свое Нечай. — Новый она, неизвестный нам человек…

— Ой, вечно ты всех подозреваешь, Иван! Ты помнишь, какую лекцию про комсомол она читала?

— Что лекция… Бывает, слова с делами расходятся. Мандат человеку в жизнь его делами удостоверяется.

На следующий вечер Нечай пробрался на лесную опушку, откуда мельница как на ладони. Прислонился к грабу, терпеливо наблюдал, как появилась Мария, устроилась на пне, раскрыла книжку.

Минуты тянулись медленно. Иван уже начал поругивать себя за излишнюю подозрительность, когда учительница, отложив книжку в сторону, внимательно осмотрелась и пошла к мельнице. Иван насторожился. Марии не было несколько минут. «Что она там делает? — недоумевал Иван. — В мельнице ходить опасно, того гляди старая балка сорвется». Учительница возвратилась, взялась за книжку. А дальше Иван не поверил своим глазам: девушка вырвала из книги страницу, тщательно порвала листок, а клочки выбросила в ручей…

«Вырвала страницу? — торопливо размышлял Нечай. — Зачем? Почему по шматочку пустила в воду, будто боится, чтобы другие не прочитали?.. Стоп! А если это была не страница, просто лист бумаги? Письмо, записка…» Вывод напрашивался сам собой. Нет, неспроста ходит учительница на прогулки: в старой мельнице — «контактный пункт»! Удобное место: село недалеко и лес рядом. Заброшенное место — ветхое все, полуобвалившееся…

Унес ручеек разорванный «грепс» — шифровку. От кого — ясно. Ясно-то ясно, только могло это все ведь и почудиться. А если действительно ходит учительница к мельнице книжки читать? Мало ли у кого какие странности… Нечай засомневался. Может быть, и вправду ему все мерещится? Еще недавно он действовал бы быстро и решительно: обыск, арест своею властью — в районе разберутся. Но сейчас почему-то не выходили из памяти слова Марии: «Вы готовы весь мир подозревать»… А вдруг?!.

ЗАЯВЛЕНИЕ НЕЧАЯ

В ............... райотдел Министерства государственной безопасности.

Днями бойцами комсомольского истребительного отряда села Зеленый Гай была задержана на кладбище в момент провокации учительница местной школы Шевчук М. Г. Провокация заключалась в том, что вот уже на протяжении почти месяца в полночь на кладбище раздаются женские вопли, которые темные элементы используют для антисоветской пропаганды. Шевчук М. Г. находилась в тени часовни, и хотя она отрицает свою причастность, кроме нее, этого сделать было некому. Вызывает подозрение и то, что учительница ведет уединенный образ жизни, часто ходит по хуторам и окрестным селам, что является удобным для сбора сведений. М. Г. Шевчук в наших местах человек новый и требует, на мой взгляд, тщательной проверки.

Инструктор райкома ЛКСМ Украины И. Нечай».

Что же случилось настолько серьезное, чтобы Иван написал заявление?

С некоторых пор в Зеленом Гае стали твориться странные вещи. По селу поползли слухи, будто мертвые, которых страшит нынешняя безбожная жизнь, ровно в полночь встают из могил и плачут от жалости к людям.

— Сама чула, — захлебываясь от обилия впечатлений, рассказывала баба Кылына. — Иду я от кумы мимо кладбища, ничь темная, а воно як заплаче, як заплаче, та так жалобно, что я и сама б заплакала, тилькы злякалась дуже…

Баба Кылына, хроменькая, быстрая, истово крестилась, надвигала на глаза черный платок. Гнала она самогон, и загулявший селюк всегда мог раздобыть у нее отменного первака. Слушали ее с любопытством, но без особого доверия: может, у кумы «причастилась», вот и попутала нечистая сила. Крепко любила выпить баба Кылына…

Однако события развивались стремительно. Через несколько дней «воно» опять вопило на кладбище что-то жалобное — разобрать трудно, — и слышали это «воно» сразу уже несколько человек.

— Забыли бога, в клуб шляются, в колхоз заявы пышуть — вот и подают мертвые нам знак, что настанет скоро конец света, — нашептывала баба Кылына, хромая от хаты к хате. Поскольку она первой услышала голос «мертвых», стала и главной толковательницей. И самое удивительное — слушали ее теперь без насмешки. Да и как не слушать, если почитай через ночь над притихшим, закрывшимся на все крючки и запоры селом разносятся то стоны, то плач, а то и что-то такое, в чем нетрудно уловить угрозу забывшим о боге.

Надийка собрала комсомольцев. Надо что-то делать, нельзя же сидеть сложа руки и смотреть, как ползут по селу слухи. И так уже горластые деревенские мамаши кричат на дочерей: «Чтоб ноги твоей в клубе не было!.. А то я тебя дрючком!»

— И откуда эта нечистая сила на нашу голову свалилась? — сокрушалась Надийка. — Так хорошо все началось…

— Ясно откуда, — сказал Лесь, — из леса…

— Что будем делать, хлопцы?

— Ловить, больше ничего не остается…

На том и порешили. Нечай, Надийка и Лесь разработали план поимки беспокойных «мертвецов»: окружить кладбище полукольцом и, как только стемнеет, медленно, осторожно продвигаться к его центру — именно оттуда чаще всего доносятся вопли.

— Оружие проверьте, — напутствовал Нечай, — а то сдается мне, нечистая сила эта с… автоматом.