Охота на единорога - [72]

— Что там пишут? — поинтересовался офицер, — про нас?

«Иракские войска под Басрой перешли в контрнаступление, — прочел Серж. — Армия применяет новую тактику против американо-британской группировки: кроме открытого вооруженного противостояния ее солдаты рассеиваются, неожиданно возникая в тылу врага. Командование США объявило всю Басру «военным объектом».

— Молодцы, — сказал офицер, просияв. — Это все случайность

— Что американское наступление? Какая разница, случайность, сила или слой рок. Я вижу все и мне горько.

— Ужасно, ужасно пораженье наших войск. Мы изгнаны со всех высот, побеждены. А ведь была такая армия, такая армия.

«Произошла замена американских передовых частей на британские, продолжил Серж, — которые имеют опыт уличных боев в Ирландии. Иракские военные утверждают, что сбили над Багдадом американский беспилотный самолет-разведчик. Официально подтверждена гибель в Ираке 18 морских пехотинцев. Семеро из них погибли 23 марта в боях у города Эн-Насирия. Авиация уничтожила вертолет «Апач», который, как уверяют иракцы, был сбит.

Президент США хочет просить у конгресса 75 миллиардов долларов. Этого хватит на короткую войну, Буш рассчитывает закончить кампанию за 30 дней.

На юге страны во время песчаной бури пропали вертолеты «Блэк Хок» и «Апач». Американская авиация, уничтожила все имевшихся у иракских вооруженных сил устройства, которые предназначены для создания помех ракетному оружию со спутниковым наведением».

— Какое сегодня число? — спросил он.

— 25 марта, — ответил офицер.

— О! — произнес Серж. — Скоро заканчивается месяц и моя виза.

Солдат, по примеру Сержа копавшийся в медленно остывающих обломках крикнул:

— Тут кто-то есть!

Серж с офицером подошли и стали помогать разгребать кирпичи. Показалась нога в военной форме. Они разгребли пыль и камни.

— Это адъютант Удая, — сказал Серж. Он наклонился над телом, прислушиваясь:

— Сердце стучит.

Подошедшие солдаты, взяли бездвижного, окровавленного человека и понесли к карете скорой помощи.

Немного посвежело, поднялся легкий, сухой ветерок и пыль, стоявшую над развалинами, отнесло в сторону. Но Сергей не знал, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не мог быть попутным.

Под несколькими слоями кирпича и бетона мелькнул обгорелый пергамент. Это оказался лист с арабской вязью:

— Вы не могли бы прочитать, что тут написано, — попросил Серж.

Офицер отбросил сигарету, взял лист:

«Что касается другого мальчика, гораздо менее приметного, чем брат старший, он был еще только неполных пяти лет, но чувствовалось, что в нем и не будет никогда махамматовой живости, он дичился короля и трогательно искал поддержки не у своих нянек, к которым, как и брат, и как юный королевич (как и все дети) относился словно к мебели, а у сестренки. Он брал ее за ручку и сразу успокаивался, и хотя не отвечал еще на шутливые вопросы короля, но уже держался менее испуганно. С сестричкой ему было приятнее, чем с кем-либо, она тоже любила его, и он почти не мешал ее играм с подругами-рабынями, потому, что был послушен и не любил докучать. Он знал несколько фехтовальных приемов, но учился этому без желанья, зато хорошо осваивал стихи из Корана, которым его пробовали учить, и даже раньше, когда еще не пробовали — подслушав занятия Махоммата».

— Да, это то, что нужно. Надо копать, — сказал Серж.

Офицер позвал ему на помощь трех солдат и вместе они расчистили несколько кубометров обломков и собрали недостающую часть манускрипта. В отличие от бумажных книг он пострадал меньше.

Ветер усилился, и в нем было все больше песка.

— Начинается пыльная буря — сказал один из солдат. — Лучше где-то укрыться, спрятаться.

Засунув манускрипт в портфель, Серж пошел прочь в надежде застать Зайнаб дома. Машин не почти было. Он целый час шагал, преодолевая ветер, пока не увидел знакомый квартал. Поднялся на третий этаж, открыл дверь. В квартире было пусто.

Серж прилег на кровать и скоро заснул. Ночью он проснулся, долго не мог понять, где он находится, потом разделся и снова улегся в постель, но ему уже не спалось. Он встал, сходил в туалет, в котором не было воды, потом умылся водой из бутылки.

Заснул он только под утро, поэтому встал довольно поздно. На улице было сумрачно из-за песчаной бури. Мгла застилала солнце. Ему вспомнился Омар Хайям:

Жизнь уходит из рук, надвигается мгла,

Смерть терзает сердца и кромсает тела,

Возвратившихся нет из загробного мира,

У кого бы мне справиться: как там дела?

Нужно было срочно уезжать, а перед этим связаться с Абрамсом. Его мобильный телефон разрядился и не работал. Серж попробовал его включить, но ничего не вышло. Он сунул бесполезную вещицу в портфель.

Похлопал себя по карманам и похолодел — он не обнаружил паспорта. Портмоне с деньгами лежало на месте, а паспорта — нигде не было. Он еще раз все обшарил. Когда Сергей вчера выходил из дома паспорт находился во внутреннем кармане. Он явно обронил его на развалинах.

Серж сосредоточился. Нужно было что-то делать: либо идти заявлять в полицию, либо вернуться на развалины дворца Удая и попробовать найти паспорт, или же, что довольно стыдно, ехать в посольство без документов. Пожалуй, самое разумное — последнее, решил он. Вряд ли арабские полицейские сейчас поверят европейцу. А на развалинах после того как началась пыльная буря — тоже ничего уже не найти. И не зря же китайцы говорят, что потеря есть начало приобретения, а богатство — начало потери.