Охота на дракона - [67]

— Без пяти минут, дорогие коллеги, встретимся на обеде, — попрощался с нами профессор Штайн.

— Релий, зайди ко мне на перерыве, я дам тебе жаропонижающее, — пообещал Фавн эльфу и, поцеловав мне на прощанье руку, удалился читать лекции будущим врачам Итарии.

Я собрала ложки, вилки и посуду на поднос, отнесла его на столик к окошку, где он тотчас исчез, и собралась идти обратно, чтобы с пристрастием расспросить печального друга о проклятии. И Жорик наверняка бы не дал мне ни единого шанса сделать этого, попросту сбежав, но я была начеку и не отводила от него напряженного взгляда.

— Ну ты отдыхай, готовься к выступлению, — залепетал эльф, — а я пойду подготовлю для концерта оборудование, — с этими словами он поцеловал меня в щеку и попытался ретироваться.

— Э-э нет, — я крепко держала его за рукав, можно даже сказать, висела на нем, — проводи меня сначала в библиотеку.

Жорик выдохнул и подал мне руку.

— А по пути ты мне как раз расскажешь, что за предложения к тебе были у жены эльфийского владыки и почему ты от них отказался.

Глаза друга лихорадочно забегали, он приложил руку ко лбу, всячески намекая на плохое самочувствие, а потом закашлял, демонстрируя больное горло и невозможность говорить.

— Не верю! — пресекла его попытки слинять на корню. — А если ты немедленно не поведаешь мне правду, то будешь обеспечен парочкой дополнительных проклятий к тому, что тебе уже оставила Эллилоутиль. У меня опыт большой, — тихо, но очень проникновенно добавила я.

— Не надо проклятий, — Жорик обреченно опустил плечи, — я все расскажу.

Глава 15

Дорога до библиотеки (во всяком случае, я надеялась, что эта дорога вела именно туда) проходила через пустой подземный коридор. Чуть более пыльные стены и менее потертый ковер говорили о том, что путь этот используется реже обычного. Я шагала за эльфом и думала о превратностях судьбы.

Живешь ты на свете, живешь… никого не трогаешь, а какая-то озабоченная дамочка вдруг начинает нахально тебя соблазнять. Причем делает это тайно, под покровом ночи и не чураясь запрещенных методов вроде прозрачного пеньюара или вовсе отсутствия одежды. А когда ты ей отказываешь, она не только одаривает тебя проклятием, так еще и рассказывает супругу свою версию событий с точностью до наоборот. То есть, по ее словам, это эльф в прозрачном пеньюаре преследовал верную супругу Владыки. Иногда и вовсе без белья.

Эльфийский правитель жене поверил и в качестве наказания приказал Жорику немедленно покинуть лес. Владыка только женился и был трепетно влюблен. Судя по описанию, прекрасная Эллилоутиль действительно была прекрасна. «Волосы темнее ночи, кожа белее мела, глаза — будто бездонные колодцы», — перечислял эльф.

«И груди, наверное, размером с дыню», — с некоторой долей ревности догадалась я.

— И почему ты отказался, если она была такая красивая? — прервала я перечисление других несомненных достоинств эльфийской девы.

— Видишь ли, в чем дело, — смутился Жорик, — когда наш Владыка решил жениться, то главы кланов очень обрадовались его решению и отобрали самых перспективных девиц для будущего сватовства. Как ты понимаешь, породниться с ним хотели все. Началась жестокая борьба среди конкуренток. Когда большинство невест лишилось кто волос, кто бровей, а кто и чего посущественнее, Владыка понял, что даже если он и женится на ком-то из уцелевших девушек (а уцелели самые некрасивые), то покоя он не обретет все равно. И тогда он решил взять жену из дроу.

— Так они же своих мужчин убивают?

— В корень зришь, подруга, — похвалил меня эльф. — Владыку-то она, конечно, трогать не стала. Но несколько молодых придворных бесследно исчезли. Ну а я подумал, что лучше проклятие.

Пожалуй, я была с ним согласна. Слишком уж это большая плата за ночь, пусть и с такой красавицей, — лишиться жизни.

— А какое конкретно проклятие она наложила? — уточнила я после недолгой паузы.

— Не хочу вдаваться в подробности, но несколько раз я оказывался на волоске от смерти и не мог дать отпор врагам. Оружие переставало слушаться меня прямо на поле боя, а родовой дар отказывался лечить своего хозяина.

— Вот ведь гадина! — выругалась я от души. — Нет, ты как хочешь, а это так оставлять нельзя, — остановилась посреди коридора и воинственно уперла руки в бока, — надо немедленно ехать в Пресветлый лес и ее… — глубоко задумалась, — ну в общем надо что-то делать, — это прозвучало без прежней уверенности.

— Да не переживай ты, — эльф светло улыбнулся, — я уже практически решил эту проблему.

— Оплатил ее убийство? Молодец! А то смотри, это ведь, наверное, дорого. Может быть, стоит обратиться с этим вопросом к Кормаку? Мне он точно не откажет!

— Стой, стой, Гвиневра, — замахал Жорик руками. — Во-первых, деньги у меня есть. Родители-то от меня не отказались. Во-вторых, не надо никого просить, ну и, в-третьих, не надо никого убивать, все равно не поможет. Такие проклятия так просто не снять.

— Тогда что же ты сделал?

— Моя мать в детстве дружила с матушкой Азалией. Их было три лучшие подруги, и еще до того, как у Азалии открылся дар провидицы, они любили вместе покататься по трактам — отловить пару-тройку разбойничьих банд. Мама отправила в монастырь письмо с просьбой помочь. Азалия откликнулась и приказала мне явиться к ней. Там она дала мне предсказание, по исполнении условий которого проклятие будет снято. И я почти их выполнил. Но что это за условия, ты меня, пожалуйста, не спрашивай. Пророчества — тонкое дело. Еще спугнешь ненароком.