Охота на Быкова - [7]

А Красноярск гордится собой, да ещё как! Он называет себя как минимум «последним большим городом на далёком пути к Владивостоку». «Иркутск — уже только большая деревня», — говорят красноярцы. Впрочем, о западном своём соседе, совсем молодом Новосибирске, красноярцы тоже отзываются с пренебрежением, обвиняя город в бесхарактерности, ибо клеймо большой деревни ему не прилепить — население Новосибирска свыше полутора миллионов.

На железнодорожном вокзале Красноярска поезда распределены на две большие стаи: одни бегут на запад, — это Москва, Свердловск и даже Новосибирск, «Новосиб», как здесь его называют; другая стая бежит на восток, на Иркутск, Читу, на Улан-Удэ и к великому Тихому океану, аж во «Владик», т. е. во Владивосток.

В скромной меблированной квартире, где я поселился, я нашёл на стенах три настенных календаря с китайскими красавицами — и ни одного русского. На улицах Красноярска немало японских и корейских автомобилей с правым рулём. До Улан-Батора — столицы Монголии — отсюда рукой подать. А Москва далеко на Западе. До неё четыре с половиной тыщи километров. Москву здесь не любят. Не любят вообще, а Москву чиновников в особенности. В какой-то мере Быков воспринимается здесь, помимо всего прочего, и как борец с Москвой. Со злобной Москвой, которая ни черта не понимает в красноярских делах, хочет перетащить под себя всё хозяйство богатого края, дабы налоги шли не в краевую, а в федеральную казну. Москва же навязала красноярцам Лебедя. Быков обвинял «московских мальчиков, детей» из команды Лебедя, что по выходным они летают к мамочкам в Москву.

Не то что красноярцы сепаратисты какие-нибудь и хотят к Китаю спешно присоединиться. Но есть у них эта, как у грузин до объявления независимости, идея — наш край богатый, без Москвы бы мы хорошо жили. Однако пробовать не пытаются. Край богатый, но мёрзлый. И вывозить богатства на экспорт через Россию придётся. Вон Казахстан тоже богатый, а в говне плавает.

Читателю, короче, нужно постоянно помнить о нелюбви красноярцев к Москве.

Начало расследования

Двадцать восьмого октября я с крошечной Настей выехал в Красноярск. За холодными окнами проплыли осенние леса, а утром мы обнаружили заснеженные в разной степени поля. Мы ехали поедая колбасу, варёные яйца и помидоры, почитывая книгу о становлении никарагуанского партизана Омара Кабесаса. В Новосибирске был снег, в Красноярске снега не было. Рано утром на третьи сутки, 31-го, нас встретил, войдя прямо в поезд, долговязый и многожильный сотрудник «Авто-Радио» Виктор с «хвостом», схватил наш багаж и отвёз нас в гостиницу, расположенную у «Столбов». Там, в деревянном и тёплом бараке, мы расслабились, отдохнули, а во второй половине дня сидели уже на улице Кирова в «Авто-Радио» — рядом с магазином «Мечта», принадлежащем бизнесмену Телятникову, другу Быкова. Фёдор Сидоренко и Олег Тихомиров были здоровы и полны сил. Здоровы были и их родственники. Тихомиров готовился стать кандидатом в депутаты горсовета. В кабинетах сидели и ходили по коридору высокие красивые девушки. Тихомиров нанимает на работу только красивых. Георгий Рогаченко появился в «Авто-Радио» в 16:40: коричневые круги под глазами, сидит беспокойно, всё время меняя положение. Серый костюм, поверх него — куртка, иногда вдруг чешет голову. Волосы длинные спереди, реакционная причёска. Его можно было бы назвать и красивым, у него хороший рост, хороший нос, но он не всегда одинаков. Порою выглядит устало и запущенно. Почему-то у него с собой видеоплеер какой-то новейшей конструкции, крошечная Настя говорит, что это мини-диск «и круче она ничего не встречала. Очень-очень дорогой». Георгий предлагает послушать Тихомирову нечто, что Тихомиров ему рекомендовал. Тянут провода над столом и тычут в ухо микрофон. Георгий говорит мне, что может быть несколько пониманий Быкова. Первое — гангстерский вариант, но ведь даже Аль Капоне не был только гангстером и не был самым-самым. Вот теперь появился сериал, в котором показывают, каким справедливым он был порою, как помогал бедным.

«Быков — историческая личность, может быть, и я, грешный, могу надеяться, что и меня будут упоминать рядом с ним. Дескать, вот жил и Георгий Рогаченко… Через 30 лет ни о ком и не вспомнят, об Анатолии Петровиче да, не забудут…»

Крошечная Настя из угла любопытно, даже нос заострился от внимания, слушает.

Какие другие понимания Быкова могут быть, Георгий не сообщает. Его всё время прерывают по сотовому телефону, потому вся остальная беседа — отрывочная.

Якобы Быков только что заболел гриппом в тюрьме. Но не страшно, температуры нет.

Адвокаты: Падва, Сергеев — все сошлись на том, что если так неряшливо произведён арест, то у них ничего больше против Анатолия Петровича нет. И потому к декабрю он будет дома. Менты, как свидетельствует присутствовавший при аресте депутат Госдумы Владислав Дёмин, вели себя нагло, даже депутату угрожали:

«Если б ты не имел своих корочек, висел бы ты у меня на одной руке, а другой подписывал признание».

Георгий:

«Вы не представляете, сколько людей приходит: обиженные, что Быков не встретился с ними, когда вышел. Приходят с уверениями, что они не предатели, что они… „ну как же Анатолий Петрович не встретился со мной“. Что „не встретился“ для них выглядит как бы знак немилости».