Охота на бизнесменов - [4]

— У вас, насколько мне помнится, в этом году были еще убийства? — спросил Полуэктов.

— Были, — глубоко вздохнул Тобратов. — Сторожа, охранявшего озеро, взятое кооператорами в аренду для выращивания карпа. Причем тоже из малокалиберки. Таксиста, из «Макарова», около кинотеатра, где стояло немало людей. Убийство особенно наглое, по сценарию итальянского кинобоевика: двое подкатили на мотоцикле к такси, на котором привез в кино молодую пару шофер Ревякин, и почти в упор всадили в шофера несколько пуль. Тут же скрылись.

— Выходит, у вас тут целая банда орудует?

— Выходит. У озера, где был убит сторож, обнаружено две пары следов. На опушке стояла машина. Отпечатки протектора удалось снять. Ищем. Но могли и заезжие здесь покуражиться…

— Заезжие? А нападение на инкассатора? Думаете, случайно напали на «Волгу», в которой везли деньги?

— Не случайно. Но мог быть наводчик и в самом банке, и среди строителей коттеджей. Там тоже та еще братия подобралась: трое судимых, еще четверо — тоже неизвестно чем ранее занимались.

— Проверили их алиби?

— Алиби нынче можно купить, как стакан семечек, — усмехнулся Тобратов. — Бригада Ух — один за всех, все за одного. И возглавляет бывший зек, трижды судимый, Грушецкий. Правда, подрядчик характеризует его как толкового руководителя, знающего строительное дело. Жена у него в Ивантеевке, дочка. Беседовал я с ним. Вроде бы осознал прежние ошибки… А в помощники выбрал себе тоже бывшего зека, Татарникова, этакого амбала, килограммов под сто, с ручищами-кувалдами, которого в бригаде все как огня боятся. Правда, судили его за мелочевку — свинью у соседа по-пьяному делу спер, два года отсидел. Подрядчик от него в восторге: порядок в бригаде, не пьянствуют, на совесть работают. Вот и разберись в такой ситуации…

— Разберемся, — твердо заверил Полуэктов. — Кстати, завтра ко мне должен помощник приехать, Скородумов. Ты его знаешь. Надо за ним машину послать.

— Извините, Виктор Петрович, с машиной не получится — одна у нас осталась. Вторая в ремонте, третья вообще на приколе — двигатель надо менять. Сегодня утром из Введенского позвонили: мужчину там ножом пырнули, срочно надо было к месту происшествия выехать, а машина за вами ушла. Пришлось участковому на попутных добираться.

Полуэктов пытливо глянул в глаза капитану: отговорка, неприязненное отношение к столичным чиновникам? По всему видно было, что Тобратов недоволен приездом следователя по особо важным делам. В какой-то мере понять его можно: значит, в верхах не доверяют местным сыскникам, а отсюда и соответствующие выводы. Но кто же виноват, что они топчутся на месте.

— Сколько вы занимаетесь этим делом? — решил Полуэктов напомнить начальнику уголовного розыска, почему его прислали сюда из Москвы.

— Видите ли, по-настоящему к расследованию действий банды мы приступили лишь после ограбления инкассатора. До этого убийствами занимались следователи из Москвы.

— Ну да, «наша хата с краю». Пока у вас под носом банда не стала орудовать, вы на дядю надеялись. Плохо работаем, Геннадий Михайлович. Очень плохо… Ладно, обойдемся без вашей машины, на электричке доберется Скородумов. Обеспечьте явку на завтра на 12.00 пострадавших — инкассатора и всю эту гоп-компанию…

Расстались Полуэктов и Тобратов холодно. Доклад начальника уголовного розыска не понравился следователю по особо важным делам не только своей краткостью, но и утаиванием некоторых фактов: Тобратов словом не обмолвился о том, что за три месяца до ограбления инкассатора из отделения милиции были похищены две «Мотороллы» — переносные портативные радиостанции, которые, судя по сценарию ограбления, имеют непосредственное отношение к делу. Вряд ли случайно упустил такую деталь из виду начальник уголовного розыска. Обошел он вниманием и бросающуюся в глаза версию — причастность одного из работников звенигородской милиции к банде: информировать о получении денег инкассатором Тумановой мог, вероятнее всего, тот, кто знал об этом. А знающих — раз два и обчелся: сама инкассатор, работники банка и работники милиции. Туманова отпадает, работники банка тоже: вряд ли кто-то из них стал бы рисковать из-за трехсот миллионов, да и времени связаться с налетчиками у них не имелось. Остается милиция, точнее, кто-то из ее сотрудников. И Тобратов, опытный начальник уголовного розыска, не мог сбросить со счетов такую трудноопровержимую улику. Почему?..

Полуэктов еще в Москве, когда получил задание и узнал суть дела, сразу подумал о милиции. Столько ныне проходимцев затесалось в ее ряды, такие творят беззакония, а у Тобратова будто глаза затмило…

Подполковник Скородумов явился к Полуэктову в номер около десяти, когда тот только проснулся: до двух ночи он просидел за изучением дела об ограблении инкассатора, толстенной папки, исписанной разными почерками и с разным толкованием происшествия…

4 июля день выдался погожий, и в лесу много было грибников. Более десятка свидетелей удалось найти Тобратову и допросить, но ни одного толкового показания: старики Мясоедовы, муж с женой, видели на опушке леса, в районе нападения на инкассатора, красные «Жигули» и в них женщину с длинными рыжими волосами, с сигаретой в зубах, в темных очках. Больше никого. На номер машины не обратили внимания. Пенсионеры, жители Звенигорода, Кочан и Сыромятин наткнулись в лесу на ЗиЛ, будто прятавшийся за деревьями недалеко от перекрестка грунтовки с шоссе Звенигород — Андреевское. Около машины никого не было. Кочан еще посмеялся над «хитрованом»- водилой: