Охота - [4]

— Ты так тактичен…

— Я бы этого не говорил, если бы не был уверен, что ты присоединишься к нам. Так что скажешь?

Он определенно находился в отчаянном положении. Приближался конец недели. Я был свободен. Просто не мог придумать уважительную причину для отказа.

— Почему бы и нет? — ответил я.

— Замечательно. Послушай, я позвоню ребятам и узнаю, кто из них сможет подвезти тебя. Или со времени нашей последней встречи ты сам обзавелся машиной?

— Нет, я пока не умею водить.

— Старина Мэтью! — Он засмеялся. — Я позвоню тебе завтра и сообщу все детали.

— Кто-то из твоих друзей? — осведомилась Эстель в своей обычной манере: то ли злясь, то ли скучая.

— Нет.

Она стояла за моей спиной, притворяясь, будто ищет папку на металлической полке. Я ощущал сладковатый запах ее духов «Обсешн», купленных у лоточника на базаре. Он уверял, что товар настоящий на сто десять процентов.

Эстель стала моей самой большой ошибкой после того, как я умер и был послан в один из кругов ада под названием «налоговый офис». Но не самой трагической ошибкой в жизни. Ужасом это никак не назовешь, просто тебе вполне светски гадят на голову и пудрят мозги в твоем же доме. Я прибыл в Килберн накануне рождественской вечеринки, устраиваемой в офисе, и Эстель оказалась самой симпатичной девушкой из всех, кто там присутствовал. Кроме нее, привлекательной внешностью отличалось только фотокопировальное устройство. В мои обязанности входило руководство отделом справок, а Эстель числилась среди сотрудников, так что мне приходилось вести себя вполне политкорректно. Тем не менее я, может быть, впервые в жизни захотел приударить за подчиненной.

Костлявый диджей с усеянным прыщами лицом (их количество превышало число имевшихся в наличии пластинок) поставил новую версию в стиле хэви-метал композиции «Полночь в оазисе». Поощряемая подружками, она подошла ко мне и пригласила на танец. Одна девушка как-то раз заметила, что я танцую словно умирающий бизон. Но Эстель отлично вела меня. Ее топик съезжал все ниже и ниже, и я следил за ним глазами. Мы трахались на автостоянке, прямо под мерцающим красным светом камеры наблюдения. Подмигнул камере, когда девушка опустилась на колени, чтобы парни, сидящие за монитором, поняли: я в курсе, что они следят за нами.

Потом мы вернулись на вечеринку, и Эстель демонстрировала поцарапанные коленки и рваные колготки. Тогда я понял, что приобрел большое горе за пять минут неудовлетворительного полового акта.

Никогда не думал, что стану работать, сидя за столом в Килберне. Впрочем, я в этом деле не одинок: здесь полно пропащих душ, которые не могли понять, чем заслужили места за облупленными письменными столами с узкими настольными лампами в помещении с серыми стенами, у которых стояли шаткие полки, заваленные папками. Их водянистые глаза смотрели в окна, сквозь которые виднелись кочегарки и гаражи. Они удивлялись, как такое могло случиться. Но я-то по крайней мере знал, за какой грех попал в преисподнюю.

ГЛАВА 2 ЗНАМЕНИТАЯ ТАЙСКАЯ ЛЕДИБОЙ ИЗ ЗАПАДНОГО ХЭМПСТЕДА

Дом позвонил в четверг около полудня и сообщил, что меня отвезут к месту вечеринки на следующий день. Я отпросился у начальника офиса — все равно по пятницам работы мало.

— Поедешь с заправским политиканом, — говорил Дом. — Он позабавит тебя. Да и машина у него интересная.

— Я никогда раньше не встречался с членами парламента. А вдруг захочется задушить этого человека его же кишками?

— Да, потрохов у него более чем достаточно, — отвечал Дом. — Тебе стоит познакомиться. Парень — один из самых молодых либеральных демократов в парламенте, и его постоянно вызывают на трибуну, чтобы высказаться о всяких модных течениях типа рейва или рэпа, однако он осведомлен о них не больше меня, а ты знаешь, как ограничены мои сведения о подобной ерунде.

— Ты в этом не рубишь.

— Да, разумеется. Родди на самом деле отлично разбирается только в еде.

Вдруг я живо представил себе приятеля Дома. Он вечно произносил с экрана скорбные речи о трудной судьбе подрастающего поколения или хвалил молодых людей за присущую им творческую энергию. Этот тип как бы состоял из идеальных сфер — лицо, тело, ноги, руки носили округлую форму. У него аккуратно подстриженные гладкие каштановые волосы, встречающиеся только у толстяков и педофилов. А потом я вспомнил еще кое-что.

— Произошел какой-то скандал… с неким комедиантом… кажется, дело связано с наркотиками?

Доминик поведал мне забавную историю. Все оказалось даже интереснее, чем я предполагал. Родди Бландена одурачил один хорошо известный телевизионный сатирик, который пригласил его на шоу о наркотиках, где присутствовали явно фиктивные поп-звезды. Шоу не предназначалось для разоблачения лицемерия политического истеблишмента, просто высмеивался отдельно взятый толстяк политик с большим круглым улыбчивым лицом. Из него сделали шута. Он попал в одну компанию с шарлатанами и стал болтать о том, как ловит кайф и тащится на вечеринках. Он хвалил героин и марихуану, хотя толком не знал, как пользоваться этими препаратами и куда конкретно их нужно заправлять.

Шутка заключалась не в том, что Родди представили как поклонника наркотиков, а в том, что он плохо в них разбирался. Кокаин оказался чистящим порошком, марихуана — кроличьим навозом, а героин — шербетом, который делают на кондитерской фабрике «Требор» в Нью-Йорке. Самый классный момент был зафиксирован камерой, когда Родди визжал, что ловит приход, улетает и видит космос. «Боже, какая клевая дурь!» — выл он, в очередной раз вкусив шербета.