Снова пошли, уже не так быстро, как раньше, останавливались чаще. Воду пили, доставали из ранцев перекус, а иногда и вовсе замирали, прислушивались, если кому-то что-то казалось. Выглядывали из-за барханов, осматривались и, только убедившись, что всё вокруг тихо, продолжали идти. И если раньше они шли и ждали утра, чтобы полежать на бархане, на котором нет пауков, то теперь дружно ждали вечера. Очень ждали, хотя до темноты ещё было далеко. Понимали, что спокойнее в темноте с ядовитыми пауками, чем при солнце с даргами.
Не прошли и пяти километров, как снова набрали на следы босых ног. И теперь их уже было больше, чем две пары.
— Зря мы сюда пошли, — сказал Сашка, в который раз снимая с предохранителя винтовку и озираясь по сторонам. — Нужно было идти, как шли, на северо-восток.
И говорит просто, но как будто с укором. Умный он очень задним-то умом, чего ж сразу не предложил, стоял да спрашивал только, куда идти. А вот тут додумался. Саблину было, что ответить, но решил не отвечать. Он молчал. Смотрел на следы. Думал. Конечно, они устали, а до реки всего ничего. Два часа максимум. Ею уже даже как будто песок пахнет. А что, у реки ждёт их там, что ли, кто-то? Никого там нет, и если встретят на реке кого-то из казаков, то это будет большой удачей. Может, опять повернуть и снова на север пойти? Эх, кабы знать, дрона бы им, оглядеть окрестности. А ведь были дроны у покойного прапорщика, наверняка были, не может командир без пары дронов на задание пойти. Да, не подумали они взять.
— Ну, так что? — Торопил его Каштенков. — Куда пойдём?
— Ну, пошли к реке, — наконец ответил Саблин, скорее чтобы Сашка отстал.
— Я тоже так думаю, — произнёс пулемётчик.
В самом деле, не по следам же даргов идти, те как раз пошли на север.
И снова они двинулись к реке, снова выкрутив внешние микрофоны до максимума.
Пройти много им не удалось, едва пару километров, как Каштенков снова поднял руку. Саблин уже был готов к этому, он заглянул через плечо пулемётчика вдаль и, чтобы разглядеть то, что видел Каштенков, ему пришлось отфокусировать камеры. И только тогда он понял, что видит Саша. В пяти сотнях метров перед ними, как раз между невысоких барханов, лежало тело. Тело было голым, без брони и одежды, вряд ли это был казак или китайский солдат. Но оно не было и серым, цвет кожи даргов был именно такой.
Тело лежало себе, и никого вокруг не было. Даже зверья какого-нибудь. Было по-прежнему тихо и пустынно.
— Ну, что будем делать? — Опять спрашивал Каштенков.
Он уже начинал злить Саблина этим вопросом. Но Аким понимал, что Сашка имеет право их задавать, ведь формально Саблин старший по званию.
— Пойдём назад, на запад, — сказал Аким.
— И то верно, — опять соглашался пулемётчик, — уж больно многолюдно здесь, у реки, прямо в глазах рябит от людей. Тоже мне, пустыней называется. Только давай пойдём так пойдём, а то осточертело уже петлять по песку туда-сюда.
Акиму и самому надоело каждый час менять направление, но выбирать не приходилось, он кивнул и полез на бархан, очень ему хотелось оглядеться как следует, понять, что тут происходит. Это было верное решение.
Только что они собирались идти обратно, на запад, Аким хотел идти в том направлении хотя бы до темноты. Но как только он смог поднять голову над верхушкой бархана, он увидал двух даргов. Ему пришлось увеличить зум камер до максимума, чтобы понять, что это пустынные дикари. Они были почти в тысяче метров от него, стояли на бархане спиной к нему, смотрели на север. Их легко было узнать, они не носили одежды, и их кожа была темной, почти чёрной.
— Видишь? — Спросил Саблин у пулеметчика, когда тот лёг на песок рядом с ним.
— Вот паскуды, а, — сказал Саша, приглядываясь к фигурам, он был озадачен, дарги стояли почти на западе от них, как раз там, куда они собирались идти. — И что теперь будем делать?
Аким думал, а Сашка продолжал:
— Ты глянь, а, стоят во все красе, не прячутся даже, жаль, степняков тут нет. Или снайпера.
Да, степных казаков тут не было, не было ни хороших квадроциклов с ёмкими аккумуляторами, ни быстрых дронов с мощной оптикой. А по-другому с дикарями в барханах совладать не просто.
— Ну, так что делать будем? — Донимал Акима пулемётчик.
Прежде, чем Аким успел ответить, дарги спрыгнули с бархана и исчезли.
— К реке пойдём, — сказал Саблин и скатился с бархана.
— К реке? — Удивлялся Каштенков, скатываясь за ним. — А может, назад двинем? На запад.
— Найдут следы — догонят. Не хочу я с ними в степи воевать, шансов мало будет. Не будем знать, откуда ждать выстрела. А у реки всегда тыл будет, по воде эти заразы ещё не бегают. Так что до реки пойдём, а там — на север, по берегу.
— А прижмут к реке? — Сомневался пулемётчик. — А отрежут?
— Мы пластуны, на гранатах пройдём. Мы в броне, они голые, им любой осколок либо смерть, либо рана. Гранаты-то взял?
— Четыре «единицы», четыре «подствольных».
— А мины?
— Две противопехотных.
— А «направленных» не брал?
— Нет, тяжёлые они, пулемётчики их не берут. — Оправдывался Сашка. — У нас и без них тяжестей хватает.
Сейчас никаких тяжестей у него не было, пулемёт они оставили на Ивановых камнях, мог бы и взять пару штук, целый ящик в могилу казакам положили. Да, теперь они точно бы не помешали бы, очень хорошая вещь эта ППМНД, Противопехотная Мина Направленного Действия.
