Охота к перемене мест - [11]

Продюсер Умнов тоже закричал «Ура!» и осторожными боковыми шагами приблизился к Ванде, которая около столика наполняла свой стакан для очередного тоста. Ее глазки горели торжеством… Еще бы! Если Крутова будет играть под чужой фамилией, то Горбовска получает свою роль! Более того – сам Артур Умнов предложил расширить ее роль. Это значит только одно – то, что продюсер увидел в ней талант…

– Артур Яковлевич, я так рада. Я всю ночь думала о вашем предложении… Я буду играть гениально. Обещаю!.. Давайте выпьем за мою новую роль.

– Давайте выпьем!.. Но не здесь. Я тут приглядел место для вашей первой съемки. Можем его осмотреть и даже сразу прорепетировать.

– Конечно, Артур Яковлевич… А это далеко?

– Нет… Вот там в лесу. За холмом. Там, где гора начинается.

Умнов начал потихоньку отходить к автобусам. Ванда осторожно пошла за ним. Она поняла, что пока всё связанное с ее ролью – это секрет… Но никто и не заметил их ухода. Толстая Галина вместо тоста начала петь острые частушки и полностью отвлекла на себя внимание съемочной группы.

Умнов взял в автобусе сумку, из которой торчало одеяло. Это было странно, и Ванду посетили смутные подозрения.

– Артур Яковлевич, а зачем нам одеяло?

– Ты вот что, Ванда – зови меня просто Артур, и давай на «ты»… Мне, конечно, сорок с большим хвостиком, но и тебе пошел четвертый десяток. Мы – почти ровесники!.. Согласна?

– Согласна… Так скажи мне Артур – зачем ты взял одеяло?

– Это, Ванда – реквизит! Если нам с тобой репетировать, то это надо делать в полную силу, а не лишь бы как!.. Первая твоя сцена сидячая. И я не хочу, чтоб ты на голой земле, где муравьи и всякое такое… Поняла?

– Поняла…

Они сразу спустились в ложбинку, прошли сотню метров и за холмом вошли в старый сосновый лес. Здесь, в стороне от дороги на берегу ручья Умнов указал на маленькую поляну.

– Отлично, Ванда! Солнце у нас сзади – значит камеру поставим здесь. А ты сядешь вот тут, под рябиной… Сюжет такой: ты грустишь, ждешь любви, и вдруг появляется он!

– Кто?

– Твой любимый!.. Скажем так – он преподаватель из института, где ты училась. У вас был роман, но пять лет назад вы расстались.

– Почему?

– Из-за глупой ссоры!.. Ты, Ванда, не уходи в детали. Это мы потом сочиним… Итак – вы вдруг встречаетесь и между вами вновь вспыхивает чувство. Ураган страсти!

Умнов выхватил из сумки одеяло и постелил его на мягкую травку. Потом он нежно взял Ванду за плечи и усадил под рябиной. А сам продюсер отошел на несколько метров, пытаясь найти удачное место для кадра.

– Начинаем репетицию… Ванда, ты вошла в роль?

– Вхожу… Но я не поняла, Артур – что мне играть? У меня пока текста нет.

– Нет и не надо! Это будет немая сцена… Ты работай по системе Станиславского. Вживайся в роль. Возбуждай в себе страсть… Потом появится твой любимый, а ты уже вошла в образ.

– А кто будет моим партнером?

– Я!.. Да, и я хочу сняться в этом фильме! И именно с тобой… Так, собрались! Начали!

Умнов изобразил из ладоней камеру, направил ее на Ванду и замер, показывая, что съемка началась…

У Горбовской было высшее гуманитарное образование. Она слышала и про МХАТ, и про Константина Сергеевича, и про актерское перевоплощение… Она быстро попыталась убедить себя, что любит Умнова. Вернее, того, кого он будет играть… Она его сильно любит! Очень!..

Мысли путались, а любовь не приходила… От отчаянья Ванда сложила руки, как для молитвы, и закатила к небу глаза. От злости и отчаяния из глаз потекли натуральные слезинки. Она стала похожа на трагический персонаж, на кающуюся Магдалену.

Умнов решил, что настало его время! Он прекратил изображать кинокамеру и рванулся к Ванде.

Это было как в немом кино. Артур Яковлевич упал перед Вандой на колени, раскрыл объятья и долго смотрел пронзительным взглядом… А Горбовска хлопала глазами и тоже пыталась играть пылкую любовь. Она думала, что на этом их сцена и закончится.

Но нет!.. Умнов схватил Ванду в охапку и стал целовать. Сначала шею, уши, щеки… А потом он впился ей в губы!

Ванда всегда считала, что киношные поцелуи – имитация. А особенно на репетициях. Чуть прижмутся сжатыми губами и изображают!… А этот умник сжал ее, как медведь и работал по полной программе! Он даже попытался завалить ее на одеяло, но Горбовска вывернулась и отстранилась.

Они стояли на коленях лицом друг к другу. Оба были злы и тяжело дышали… Возможно, что через две-три минуты они бы восстановили дыхание, успокоились и разошлись полюбовно. Но Гордая полячка решила отомстить за слегка поруганную честь.

Ванда сжала кулак правой руки, размахнулась и ударила, пытаясь попасть в продюсерскую челюсть… Но Умнов когда-то занимался спортом. У него была реакция! Не очень хорошая, но была… Он не отклонился, а чуть наклонился, и Горбовска промазала. Она попала Артуру не в челюсть, а в глаз.

Продюсер упал на спину, застонал и три минуты катался на одеяле, прикрывая ладонями лицо. А когда опять встал на колени и опустил руки, то Ванда поняла, что рука у неё тяжелая. Под левым глазом Умнова сверкал объемный бугристый фингал. Этот синяк был чем-то похож на половинку фиолетового помидора.

– Ой, Артур Яковлевич. Как это я вас неловко… Что теперь делать?