Ох, Мороз, Мороз... - [41]
Дошло.
Ах вот как ставится вопрос….
Ингу охватило состояние звенящего бешенства. Выдрал на ночь глядя из дому. Потом она его, пьяного, тащила в номер. А потом, оказывается, что не такой уже он пьяный — судя по поцелуям. А потом выясняется, что все-таки пьяный.
А не пойти ли вам, Павел Валерьевич, в пеший тур с сексуальным уклоном?! То есть, говоря по-русски — на х*й?!
Совсем не чувствуя теперь мягкости ковра, Инга прошла к двери, быстро обулась. Мороз смотрел на нее из кресла все так же мрачно. И вместе с тем как-то… Как будто отчаянно, до боли хотел, чтобы она осталась.
Ну уж дудки!
— Не стоит у тебя — так и скажи… Патрик.
— А ну стой! — взревел он. И вскочил, едва не опрокинув кресло. Но поздно.
За ее спиной защелкнулся замок, Инга летела по коридорам, открывая двери, потом через ступеньку по лестнице, через крутящие двери на улицу, вдохнуть прохладный воздух. Жарко. Расстегнула до конца куртку и быстрым шагом пошла к машине.
А там, опершись руками с телефоном о руль, быстро набрала сообщение.
Инга: Я расстегиваю твои брюки. Какие на тебе трусы? С Патриком?
Патрик: Ты где? Где ты, блин?!
Инга: Далеко. И рядом. Ты чувствуешь мое дыхание? Как мои губы касаются твоего члена сначала через тонкую ткань белья. А потом… потом я медленно стягиваю вниз и обнажаю его. Ты красивый, мальчик мой.
Патрик: Ты хочешь, чтобы я сдох?! Где. Ты.
Инга: Не надо было меня выгонять.
Патрик: Вернись. Пожалуйста.
Инга: Ты видишь мои губы совсем рядом с твоим пахом? Как медленно мои губы приближаются к твоей плоти? Я облизываю губы. А скоро буду облизывать… знаешь, что?
Патрик: Я сдохну сейчас! Хочу тебя…. Умираю, как хочу.
Инга: Покажи, как. Пришли мне фото себя.
Они замерли оба. Он, в белом велюровом кресле. И она, на черном кожаном сиденье авто.
Он встает. Бутылку минералки из холодильника. Выпить половину. Потом ее же приложить к затылку. Нет. Не трезвеет. Потому что пьян он не только текилой.
В темноте салона авто не видно, каким темным горячим румянцем пылают ее щеки. Ты же не сделаешь этого? Или сделаешь? Насколько ты пьян?
Очень. Потому что приходит фото. Расстегнутых мужских брюк, спущенных трусов — темно-синих — и того, что все это венчает.
Инга медленно сползает по сиденью. Почти под руль. Развидьте мне это… как теперь куда-то ехать?! Когда больше всего хочется вон из салона машины и туда, обратно, к нему, когда он такой, такой…
Патрик: Довольна?!
Инга: Паша, будь хорошим мальчиком, поласкай себя.
Возбуждение горячим тугим комком бьется внизу живота, болезненно отдаваясь во всем теле, до кончиков пальцев. Он этим не баловался черт знает сколько лет, и вот теперь… Дожил. Доигрался. Да кто б ему сказал… Не поверил бы…
Инга: Пришли мне еще фото. С рукой.
Патрик: Ты тоже. Играем на равных.
Задние стекла тонированные. На ватных ногах Инга перебирается на заднее сиденье. Какое получается фото, даже не смотрит — снимает не глядя. А получает ответ.
То же и рука. Манжет белой рубашки с запонкой — почему-то за это цепляется взгляд. Опять манжеты, черт бы их подрал. А смотреть дальше, на другое, вообще не-воз-мож-но. Потому что фантазий уже не хватает, они не дают того, что хочется. А хочется ощутить эту тугую налитую спелость губами. Языком. Хочет этого не меньше, чем он. Взять и наполнить свой рот им.
Тяжелый морок похоти прерывает писк очередного сообщения.
Голосовое. Палец дрожит, скользя по экрану. И звучит его голос, хриплый, задыхающийся.
— За все, что ты со мной сегодня творишь, ты даже не представляешь, что я… с тобой… сделаю… — голос его сбивается, сообщение заканчивается. При мысли о том, что он там и в самом деле ласкает себя, становится жарко уже совсем невыносимо. Теперь и думать бессмысленно о том, чтобы бежать к нему. Ноги просто не удержат.
Патрик: Где твои руки?
Инга: Там же, где и твои.
Патрик: Ласкай себя, девочка моя. Давай вместе.
После он с остервенением вымылся в душе, рухнул на постель и мгновенно уснул. А ей еще пришлось тащиться полчаса домой. Предварительно лишь вытерев дрожащие руки влажными салфетками.
Утром голова болела, но умеренно. Думал, будет хуже. Однако ощущение — или предчувствие чего-то апокалиптического накатывало медленно и неотвратимо.
Ах да, тесть сегодня приезжает. Для разборок по всем фронтам.
Нет. Не в этом дело. Что делать и как говорить со Смирновым, Павел себе представлял, пусть не во всех деталях, но представлял. А тут что-то неопознанное и непонятное грызет изнутри. Словно забыл сделать что-то важное, очень важное. Или, наоборот, сделал что-то, чего не должен был делать ни при каких обстоятельствах. И забыл об этом.
Из-под белого одеяла выпросталась мужская рука, нашарила телефон на полу, поднесла к лицу. И через секунду раздалось безнадежное:
— Бл*****дь….
Падать дальше некуда. Паша отложил телефон и зажмурился. Но картинка перед глазами стояла, как будто глаза по-прежнему открыты. Много ли есть людей, которые могут похвастать фото своего члена в телефоне? Если отбросить порноактеров и извращенцев? Похоже, ты один такой придурок, Павел Мороз. Ну, или, точнее, добро пожаловать в полк извращенцев. А если бы она попросила вчера видео? Тогда бы сразу и в порноактеры записался заодно. Потому что вчера… вчера… вчера он не мог ей отказать. И думал только о ней. И хотел только ее. И принадлежал только ей.
Город. Улицы, машины, люди, дома. Поздний вечер, окна. И за ними — снова люди. Нас интересуют некоторые из них. Какова вероятность, что прагматичная, лишенная иллюзий женщина за тридцать закрутит роман с убежденным холостяком и циником? Небольшая, но есть. А сколько шансов на то, что этот роман перерастет в настоящее чувство? Ноль? А вот и нет. Ноль целых, одна тысячная. Как раз на таких цифрах мы и специализируемся. Расскажем, покажем, докажем.
Что может произойти, если вдруг случайно услышишь на улице скрипку? Возможно, поймешь, как пережить болезненную потерю. Осознаешь, с чего начать жизнь заново. Поверишь в чудо. Встретишь любовь. От тишины до музыки. От лета до весны. От Июля до Мая. Он. Она. Скрипка.
Хроники двух семей отдельными кадрами, зарисовками, событиями. Тобольцевы и Королёвы. Как они жили, любили, растили детей? И как случилось то, чего никто из них не планировал и не ожидал? Эта книга для тех, кто читал романы «Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа», «Времена года» и не хочет расставаться с полюбившимися героями.
О чем произведение? О том, как однажды встретились два человека. Ведь это так важно - встретиться, разглядеть, удержать... Роман о любви, о дружбе и, наверное, немного о Москве.
Умнице и красавице Вареньке Самойловой и в голову не могло придти, что ее судьба, ее принц, ее суженый явится к ней в таком неприглядном виде. Но судьба не шутит, "принц" настырен - все толкает Варю в так не понравившиеся при первой встрече руки. Вот только можно ли доверять этим рукам, этим глазам, этому человеку? Да что он за человек на самом деле?
У Мии Ли есть тайна… Тайна, которую она скрывала с восьми лет, однако Мия больше не позволит этой тайне влиять на свою жизнь. Одно бесповоротное решение превращает Мию Ли в беглянку – казалось бы, это должно было ослабить и напугать ее, однако Мия еще никогда не была столь полна жизни. Под именем Пейдж Кессиди, Мия готова начать новую жизнь, в которой испорченное прошлое не сможет помешать ее блестящему будущему. Автобус дальнего следования увозит Пейдж из Лос-Анджелеса в Южный Бостон, штат Вирджиния, где начнется ее новая жизнь.
Ира пела всегда, сколько себя помнила. Пела дома, в гостях у бабушки, на улице. Пение было ее главным увлечением и страстью. Ровно до того момента, пока она не отправилась на прослушивание в музыкальную школу, где ей отказали, сообщив, что у нее нет голоса. Это стало для девушки приговором, лишив не просто любимого дела, а цели в жизни. Но если чего-то очень сильно желать, желание всегда сбудется. Путь Иры к мечте был долог и непрост, но судьба исполнила ее, пусть даже самым причудливым и неожиданным образом…
Чернильная темнота комнаты скрывает двоих: "баловня" судьбы и ту, перед которой у него должок. Они не знают, что сейчас будет ночь, которую уже никто из них никогда не забудет, которая вытащит скрытое в самых отдалённых уголках душ, напомнит, казалось бы, забытое и обнажит, вывернет наизнанку. Они встретились вслепую по воле шутника Амура или злого рока, идя на поводу друзей или азарта в крови, чувствуя на подсознательном уровне или доверившись "авось"? Теперь станет неважно. Теперь станет важно только одно — КТО доставил чувственную смерть и ГДЕ искать этого человека?
Я ненавижу своего сводного брата. С самого первого дня нашего знакомства (10 лет назад) мы не можем, и минуты спокойно находится в обществе другу друга. Он ужасно правильный, дотошный и самый нудный человек, которого я знаю! Как наши родители могли додуматься просить нас вдвоем присмотреть за их собакой? Да еще и на целый месяц?! Я точно прибью своего братишку, чтобы ему пусто было!..
Хватит ли любви, чтобы спасти того, кто спасает другие жизни? Чесни жаждет оставить своё проблемное прошлое позади… Оставив отношения, наполненные жестокостью, Чесни Уорд жаждет большего, чем может предложить её маленький городок. В поисках способа сбежать и приключений, она присоединяется к армии, но когда прибывает на первое место работы в Англии, она встречает Зейна − сержанта, у которого имеются свои собственные секреты. Зейн думал, но ни одна женщина не заставит его захотеть осесть… Начальник персонала Зейн Томас, авиатор Войск Специального Назначения, пропустил своё сердце через мясорубку.
Что под собой подразумевают наши жизни? Насколько тесно переплетены судьбы и души людей? И, почему мы не можем должным образом повлиять на…На…Легко представить и понять, о чём идёт речь. Слишком легко.Мы думали, что управляем нашими жизнями, контролируем их, только правда оказалась удручающая. Мы думали, что возвысились над законами бытия и постигли великую тайну.Мы…Я давно перестала существовать, как отдельное существо. Возможно, законы подчинили меня тем устоям и порядкам, которые так тщательно отталкивала и… желала принять.Слишком поздно поняли, с чем играем, а потом было поздно.