Ох и трудная это забота - из берлоги тянуть бегемота. Книга 1 - [9]
В статьях, посвященных поражению в войне, все чаще мелькало непонятное: «Как говорится в пословице». Друзья долго ломали головы, о какой пословице упоминают борзописцы. Головоломку разгадал математик:
— Мужики, я вычислил — под фразой «Как говорится в пословице» прячется упоминание о самодержавии.
Мишенин с гордостью показал, как подставляя вместо «пословицы» «самодержавие», во всех случаях получаются осмысленный текст, имеющий обличительный характер. Таким приемом местные обходили цензуру.
Все вокруг талдычили о всеобщем избирательном праве. Наивному обывателю казалось, стоит ему выбрать самого достойного из достойных, так сразу все образуется. «Хренушки вам», — хихикали хлебнувшие этого права по самые макаронины.
На слуху были словечки «позитивизм» и «критицизм». Не хватало только «кретинизма».
Мелькали фамилии — Гучков, Троцкий, Святополк-Мирский, Анненский и многие другие, что отголосками докатились до переселенцев в их «историческом времени».
Сразу после переноса Федотов сделал попытку выйти на революционеров, но получил полный облом. «Облом», в сапогах и косоворотке, покрутил пальцем у виска и высказался в том смысле, что шел бы ты, господин хороший, а то и полицию позвать можно.
Чуть позже Федотов сам покрутил у виска и опять в свой адрес — приглядевшись к местным, он понял, что обращался то ли с купчишкой, то ли с зажиточным крестьянином. По всему выходило — пословица о торопливости при ловле блох оказалась справедливой и в этом времени.
Более всего Бориса удручало отсутствие знаний о героях этой великой битвы. Ногин, чьим именем назван подмосковный городок, Владимир Ульянов, Лев Давыдович и еще пара — тройка фамилий. Вот и все. С табличками на груди революционеры не шлялись, а в клубы для революционеров переселенцев не пускали.
«М-да, ну приперся бы я к Ногину. Привет, мол, Ногин. Я из будущего. Из будущего? А оружие проволок или, как всегда, клювом пощелкать? Да на хрена вам оружие. Вас тут все равно прихлопнут. Я тебе по секрету скажу — всего одним полком!»
Окончив мысленный диалог с Ногиным, Федотов вновь глянул на притулившегося к нему Мишенина: «А ты говоришь, давайте сохраним, давайте предупредим. Простота ты, Вова. Это все товарищ Ленин виноват. Из-за него такие стали плодиться, как тараканы. Может, ему за это морду набить?».
Ближе к девяти вечера проводник погасил «основной» свет, прикрутив фитили в лампах. Разговоры продолжились в сгустившемся полумраке. Особенно всех «достала» обладательница зычного голоса мадам Зуйкова. На исходе вечера добрая треть пассажиров помнила наизусть, что зовут ее Евдокия Никитична. Что она возвращается в Бологое, «погостивши у младшенькой». Муж ее, дай Боже ему здоровьишка, «в Аглицком клубе держит бухвет». Сын «у ей» еще холостой, «хозяйствует в мужнином заведении», где ему порою приходится усмирять особо буйных посетителей.
Последняя фраза об «усмирении» напомнила Борису, как однажды перед потасовкой Зверев так же вычурно прихрамывал. Точно, как сегодня на перроне. Руки непроизвольно нырнули в саквояж, проверяя наличие взрывпакетов. Неожиданно пришел вывод: «А ведь Зверев явно что-то услышал. Видимо, за это слуга «шубы» саданул болтливого провожающего. А могут быть у «шубы» деньги? Конечно, могут. Вот об этом мы переговорим за ужином. Черт, а все же хорошо, что из вагона в вагон можно перейти только на станции — в последний миг заскочим в вагон к Звереву и все сделаем быстро и аккуратно. Мишенин и ахнуть не успеет. Так, один вариант заготовлен, давай дальше. А если они понесут деньги с собой? На всякий случай надо быть готовым и к такому. С Вовой, кстати, будет не в пример проще: извини, Ильич, форс-можор.
Переложив в карманы «гранаты», Борис в который раз посмотрел на дремавшего Мишенина: «М-да, ну и наслушаемся мы потом. Ладно, разберемся. Главное уговаривать не придется».
На станцию Клин поезд прибыл около десяти вечера. Занесенный снегом перрон освещался тусклым светом из окон вагонов. Многие пассажиры вышли подышать свежим воздухом. Пятнадцать минут на все: размять затекшие ноги, выкурить папироску, сбегать за кипятком. Массивные двери деревянного вокзала постоянно хлопали. Наружу вырывались свет и облако пара. Морозец крепчал.
Двое переселенцев, прихватив саквояжи, не спеша приближались к вагону-столовой.
— Раздайся, древня! Шамаев гуляет! — с этим воплем, едва не сбив с ног Мишенина, из вагона первого класса вывалилась туша «солидного» господина в шубе нараспашку. — Тришка, не отставай! — взревел он, поторапливая слугу, что следовал за ним, как привязанный. Саквояж слуга держал в руках.
Вслед вышли два господина. Чуть погодя, придерживая рукой котелок, спустился Дмитрий Павлович. Оттопыренный большой палец показал знак — «слушать меня».
— Бава-а-ли дни-и весе-е-лыя, гуля-га-ли мы с табой!!! — грянул Шамаев, вприсядку пытаясь изобразить какое-то «па». При этом его багровая рожа исходила сивушным паром.
Мужичок, будто строгая нянька, не дав хозяину упасть, подхватил его под мышки. Попутно скользнул по фигуре Мишенина. Чуть пристальней задержался на Федотове. Споткнулся взглядом на Диме, оценивая жестким взглядом, откладывая в памяти. Во всем чувствовались волчьи повадки.
Продолжение приключений попаданцев в начале ХХ века.
Радуга — это прекрасное природное явление, которым любуются издали. Когда же ты вынуждена жить в таком мире, картинка уже не кажется такой замечательной. Хорошо, что друзья рядом и всегда помогут. И ты им тоже. Ах, где мой уютный домик у моря?
Молодой студент волей судьбы или, скорее, после смачных затрещин от одного быдла попадает в другой мир. И если бы ему дали нормальное, взрослое тело, но нет. Высшие силы, создатели, демиурги закидывают его в маленькое, хлипкое тело человеческого детеныша. Ооо, это полный мрак, но гг не отчаивается. Сжав свои стальные яйца покрепче, он растет, развивается и, благодаря своей неимоверной любознательности, узнает окружающий, чуждый для него мир. На его пути будут встречаться кровожадные ихоры, чудовищные зазывалы и множество других ужасающих монстров!ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Произведение перегружено инвективной лексикойПри создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Это вторая книга о путешествии Дениса Архипова и его морпехов в «Ином мире». О путешествии, которое никогда не должно было случится и, которое, вероятно, закончится там. Ребята ещё не подозревают, что зло не заметно подкрадывается с каждым днём всё ближе. То, с чем сталкивались морпехи раньше, окажется легким неприятностями. Их ждёт нечто, что невозможно увидеть или ощутить. Оно преследует свои цели, главная из которых смерть.
Книга Моя анимежизнь 5: Осеннее небо, жанр: Попаданцы во времени, автор Смолин Павел.
Все привыкли к попаданцам, которые гнут всех одной левой. Обычно, если ГГ — попаданец и при этом он обладает магической силой, то обязательно был кем-то уровня Бога, или даже покруче. Если попаданец военный — круче него только яйца, а не дай то боже он окажется обычным русским парнем: тогда его врагам остается только совершить самоубийство, иначе когда он к ним доберется, то самой мучительной смерти им просто не избежать. Так вот, всего этого в моем фике не будет, а что будет — читайте сами. При создании обложки использован образ Синдзи Гендо из манги «Евангелион».
Два друга Станислав Грохотов и Алексей Краснов решили исследовать один из коридоров калининградского форта номер три, известного так же под именем «Король Фридрих 3» и оказались попаданцами в Кенигсберг 1914 года. Что же им делать? Конечно же попытаться предотвратить революцию. И для этого создан отряд под очень говорящим названием «Белая стрела».