Ох и трудная эта забота из берлоги тянуть бегемота. Книга 2 - [18]

* * *

Неделю назад Виноградова пришлось спешно переправлять чрез финскую границу. На предложение спрятаться на базе стрешара Иван высокомерно отказался, но бог не фраер и из лап полиции его вырвали, считай, случайно.

В тот день обсуждался план выпуска первого номера радиожурнала. Когда все утрясли, на улице стемнело и отпускать Екатерину Евгеньевну через пол-Москвы, даже морпеху из будущего показалось неприличным. Пока шли к стоянке извозчиков, молодые люди в который уже раз поцапались. Катя категорически не соглашалась со Зверева по порядку подачи материала. Более того, она в принципе не собиралась скрывать, что считает Зверева человеком несерьезным и поверхностным, даже мужланом. Зверева это забавляло, но не трогало, что только больше раздражало Катерину. Их перепалки обычно оканчивались командой «брэк», но сейчас ни Федотова, ни Гиляровского рядом не оказалось. В итоге Дмитрий Павлович из желания досадить гусыне рискнул доставить девушку домой.

До Катиного дома осталось пара кварталов, когда справа по ходу показалась стоящая у обочины двуколка, а усатый придурок в папахе с кокардой за шкирку волок к ней какого-то типа в темном пальто. В полумраке было не разобрать, кого дубасит страж порядка, но вскрик девушки все расставил по местам. Это был Иван Никитич, а дальше сработали наработанные реакции. Команда «Стой», прыжок из коляски и нога морпеха отправляет полицая в нирвану. Все заняло полторы-две секунды. Еще секунда и из двуколки вылетает ее водитель.

Если кто-то думает, что у извозчиков плохие реакции, тот серьезно заблуждается. Димон к наивным не относился, поэтому успел перехватить кнут «своего» извозчика, иначе за ним пришлось бы гоняться по всей Москве. Взгромоздив в коляску расхристанного «революционера», морпех поднял его шляпу, попутно вырубив извозчика казенной двуколки. В этот момент Катерина квохтала над братом и последнего не видела.

Как известно, темнота друг пионеров и хотя из пионерского возраста Димон давно вышел, темень оказалась, как нельзя кстати. Ни лиц «налетчиков», ни примет, обыватели не разглядели.

Как позже выяснилось, ничего серьезного за Иваном не числилось, но, когда ему предложили зайти в околоток для «профилактической» беседы инженер, что называется «полез в бутылку», вызвав бурную реакцию полицейского. А кому понравится, когда в неспокойное время ты, считай, сутками мотаешься по своему околотку, а на просьбу зайти побеседовать с господином жандармом тебе в лицо начинаю кричать всякие гадости.

Как бы там ни было, но Димону пришлось спешно линять с места происшествия. Свернув направо, морпех объехал по кругу, высадив девушку у ворот ее дома. Всего-то пять минут, но хватило — девушку била крупная дрожь. Ей хотелось забыть, прогнать прочь, охвативший ее ужас, но не отпускала дикая сцена: ее двоюродного брата безжалостно волок полицейский. А ведь она еще не догадывалась, что стражи порядка могли наведаться в дом к Беляевым.

— Катя, все позади. Больше ничего не случится. Утром заеду. Дома никому ни слова.

Крепкие руки притянули, надежно уберегая от невзгод. Не осознавая, девушка невольно прижалась к груди. Как ни странно отпустило, а в памяти осталось ощущение силы и защиты. А еще Катерина Евгеньевна не могла забыть хищную грацию, с которой Дмитрий выметнулся из коляски.

С извозчиком было проще — неделя беспробудного пьянства под присмотром верных людей и сумма в размере месячного заработка, напрочь отшибли память незадачливому «таксеру». Организацией этого процесса Зверев занимался всю ночь и лишь в предрассветных сумерках вновь добрался до Беляевых. Несмотря на усталость, от Дмитрия веяло уверенностью. Разговор, правильнее сказать инструктаж, был не долог — все Беляевы были дома, ничего не видели и не слышали, а прибежавшая мама Ивана Никитича рассказала, что Ваню забирала полиция, а потом произошло и вовсе непонятное — неизвестные против воли, куда-то увезли ее сына.

— Кто бы и что бы вам ни говорил, от этой версии не отступать!

До Питера Виноградова доставили не без проблем — во всех стражах правопорядка Ивану Никитичу мерещились служители охранки, что естественно привлекало внимание. Пришлось перед выездом на вокзал накачать клиента антидепрессантом. Помогло, но за дорогу пришлось извести еще с пару литров водки.

В Питере к морпеху присоединился Самотаев и к Выборгу они добирались контрабандной тропой в сопровождении местного умельца. Все бы ничего, но в какой-то момент из Никитича полился словесный понос. Непонятно, то ли его посетила «белочка», то ли стали отступать страхи, но выглядело это отвратительно. В кашу смешались фобии Ивана Никитича, пережитое им унижение и спровоцированная страхом агрессия. Поток проклятий в адрес преступного режима сменялся угрозами снести все памятники: «Надо навеки вытравить из памяти народной даже воспоминание об этом кошмаре, надо…».

Когда почти дошли до места, проводник дал команду залечь. За мопехом шел Иван, замыкал колонну Пантера. Самотаев отреагировал профессионально, сбив с ног замешкавшегося Ивана, чем вызвал очередной всплеск недовольства, естественно не шепотом, в тоге, Самотаеву пришлось от души заехать Виноградову по башке. Помогло, но ноги клиента еще долго выписывали кренделя.