Огюст Конт. Его жизнь и философская деятельность - [26]
«Наш последний кризис сделал, мне кажется, необходимым переход французской республики из фазы парламентской, которая приличествует лишь отрицательной революции, в фазу диктаторскую, единственно соответствующую видам положительной революции, которая, примирив порядок с прогрессом, положит конец ненормальному состоянию современного Запада… Позитивизм, разлагая различные партии, с тем чтобы поставить на их место истинную созидающую партию, должен одинаково объединять как достойных консерваторов, которые, по существу, не бывают ретроградами, так и честных революционеров, которые не бывают в действительности анархистами».
Наполеон не оправдал, однако, надежд Конта и вместо распространения позитивизма стал домогаться императорской короны. Как бы раскаиваясь в своей опрометчивости, философ начинает теперь усовещивать того же сенатора Вьельярда, который должен, во имя своих позитивистских воззрений, противодействовать проискам претендента и в случае надобности потребовать в сенате предания суду узурпатора.
Несмотря на то, что Конт всю свою социальную организацию строил на разделении власти духовной (умственной и нравственной) от власти светской (правительства) и ратовал за полную независимость первой, он постоянно искал случая поставить позитивизм под защиту могущественных властителей, старался убедить их и превратить в орудие распространения нового учения, как бы следуя и в этом случае примеру католицизма. Разочаровавшись в диктатуре Наполеона, он переносит свои надежды на императора Николая I. Востока не коснулась еще тлетворная зараза скептицизма, критицизма, анархизма с их конституционизмом, парламентаризмом и «диким коммунизмом», угрожающим Западу. Поэтому там, на Востоке, позитивизм может найти себе истинного защитника и покровителя, достаточно могущественного, чтоб обеспечить многочисленным массам народа мирный переход от древних, отживших понятий к новым положительным воззрениям. Не имея никакого представления о России, Конт останавливает свое внимание сначала на Николае I.
«Государь, – так начинает он свое письмо (1852), — философ, неизменно придерживающийся своих республиканских убеждений, посылает одному из неограниченнейших в настоящее время правителей систематическое изложение плана человеческого возрождения, как социального, так и умственного. Но такое обращение нетрудно понять, если принять во внимание некоторые особенные обстоятельства: этот философ, начиная с первых решительных шагов, с 1822 года, постоянно боролся против верховенства народа и равенства, боролся, во имя прогресса, более решительно, чем любая ретроградная школа. С другой стороны, этот самодержец, со времени восшествия на престол в 1825 году, никогда не переставал стоять во главе гуманного движения в своих обширных владениях, предохраняя их с мудрой твердостью от западноевропейских волнений».
Затем Конт довольно пространно излагает сущность своего учения, хвалит русское правительство за то, что оно не допускает, со своей стороны, свободного обращения заграничных книг, проникнутых анархическим духом, и указывает, между прочим, что его капитальный труд «Курс положительной философии» пропущен и разрешен для всеобщего чтения (это было в 1852 году). Любопытны еще для нас некоторые суждения Конта о русских делах.
По отношению к крепостному праву позитивизм присоветовал бы не следовать слепо примеру Западной Европы и не уничтожать крупной земельной собственности, так как повсюду теперь в Западной Европе, и в особенности во Франции, сознается, какую помеху для практической реорганизации общества и даже социальную опасность представляет недостаточная концентрация богатств; позитивизм советовал бы царю уважать накопленные богатства и лишь стараться превратить собственников в промышленных вождей и преимущественно в вождей земледельческих… В отношении развития мысли и литературы, в частности, позитивизм посоветовал бы русскому правительству еще более усилить опеку и требовать от писателей известной гарантии их способности и честности, что значительно подвинуло бы вперед дело окончательного торжества позитивной религии… Всякого же рода академические труды он предлагает просто уничтожить как «пустые и даже вредные»… Такие советы давал нам, русским, философ-позитивист из своего прекрасного далека.
Едва ли их можно объяснить незнанием русской жизни: он не входит в частности, а высказывает общие соображения, которые вытекали из его мыслей. Скорее, тут следует видеть страстное желание человека, взобравшегося на первосвященнический трон, священнодействовать во что бы то ни стало. Какое уж при этом изучение потребностей народа и сообразование с ними данных советов! Fiat justicia, pereat mundus! Да царствует позитивизм на варварском Востоке, с какими бы нелепостями ни было это сопряжено! К счастью, само письмо философа осталось неуслышанным среди снежных равнин России…
Не дождавшись ничего от русского царя, Конт пишет в 1858 году письмо к Решид-паше, в котором развивает мысль о возможности прямого перехода от ислама к позитивизму. Но Восток и в этом случае не оправдал надежд первосвященника позитивизма. Тогда он снова обращается к Западу и пытается завязать сношения с иезуитами. Известно, что чем дальше Конт уходил в своем новом учении, тем он больше и больше заимствовал от католической церкви. Он пересаживал на почву новейшего позитивизма догматы, обряды, культ. Все это, естественно, должно было в конце концов сблизить его, по крайней мере в области мысли, с современными представителями католицизма. Могущественная иезуитская организация, поддерживавшая свой авторитет при самых неблагоприятных условиях и умевшая обходиться без светских властей, представляла для него заманчивую перспективу. Генералу иезуитов он предлагал добиваться общими силами отмены церковного бюджета, так как только при таком условии и старая, и новая вера будут поставлены в надлежащие отношения друг к другу и получат возможность свободно утверждаться в сердцах людей. Беспристрастие Конта было так велико, что он выразил желание вносить ежегодно по 100 франков на нужды католического духовенства и даже в своем «Завещании» не забыл упомянуть об этом обязательстве.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии `Жизнь замечательных людей`, осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют свою ценность и по сей день. Писавшиеся `для простых людей`, для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.