Ограбления и кражи: Бандиты, грабители, воры и мошенники - [18]

На второй день после возвращения в Виллальба Дона Кало, который, в период расцвета фашизма был одним из самых преданных сторонников Муссолини,  американский офицер в торжественной обстановке во дворе карабинерских казарм провозгласил его мэром города. Старожилы, в том числе Микеле Панталеоне, хорошо помнят, что приверженцев Дона Кало охватил небывалый восторг. — Собравшись на главной городской площади, они бросали в воздух шапки и истошно кричали: «Да здравствует Дон Кало!» В тот же вечер в доме Вицципи состоялось торжество, на котором американские офицеры вручили друзьям Дона Кало удостоверения на право ношения оружия, чтобы они могли защищаться в случае «возможных нападений скрывающихся фашистов».

Так началось вооружение послевоенных бандитов на Сицилии. А через несколько дней чуть ли не у самых ворот казармы был обнаружен труп первой их жертвы, командира отряда карабинёров. У кого-то — и это не установлено до сих пор — были причины для того, чтобы свести с ним счеты.

А судьба самого Лучиано складывалась так Ко времени высадки десанта в Сицилии он в течение 9 месяцев был одной из главных фигур операции «Преисподняя». После успешного ее завершения, естественно, встал вопрос о том, как с ним поступить. Передать его дело комиссии по определению условий отмены тюремного заключения штата Нью-Йорк, учитывая его заслуги перед разведслужбой флота, или отправить вновь в даннеморскую тюрьму для продолжения отбытия срока наказания? Так в мае 1945 г. его дело оказалось в комиссии, которая заслушала показания Полакоффа, Лански, Ланца и, конечно, самого Лучиано. Представители флота, однако, проявили сдержанность: им неудобно было раскрывать свою связь с преступным миром, который они использовали не только для защиты побережья штата Нью-Йорк, но и для подготовки и проведения одной из важнейших боевых операций в Европе.

После затянувшейся волокиты 11 февраля 1946 г. Лучиано наконец посадили на потрепанное, стоявшее на якоре с войны в бруклинском доке транспортное судно и отправили в, Италию. Перед его отбытием иммиграционное ведомство США по просьбе прессы собиралось устроить пресс-конференцию. Около 40 журналистов, получивших на нее приглашения, уже толпились на пирсе. Однако решающее слово и в этом случае сказали не официальные власти, а главарь портовых гангстеров Альберт Аиастазиа (который, кстати, находился в США без права на жительство): с отбывавшим шефом преступного мира надо было успеть обсудить много вопросов. Достоверно известно, что в кармане Лучиано было всего 196 долларов, когда он в сопровождении детективов ступил на палубу парохода. С такой суммой гангстеры не могли отпустить своего босса в дальнюю дорогу. Сколько денег вручил ему Анастазиа? Все те же достоверные источники называют сумму 50-150 тыс. долларов. Словом, на родину он отправился не с пустыми руками.

Началось самое скучное в жизни Лучиано морское путешествие до Генуи, куда он прибыл в конце февраля. Здесь Лучиано ждали представители итальянских властей, которые его сразу отпустили, затратив на заслушивание не более часа, поскольку он имел итальянское гражданство и не совершал на территории страны никаких нарушений законности. Лучиано поселился в одной из самых комфортабельных гостиниц Рима и принялся энергично добиваться получения заграничного паспорта. Через 3 дня паспорт был у него в руках. Потом он съездил в родной Леркара-Фридди, чтобы поболтать с друзьями и одарить их деньгами и сувенирами. Но оседать в этой нищете он не думал — в Сицилии ему было тесно.

Через 8 месяцев после того, как Лучиано ступил на землю  Италии, он вновь отправился за океан. Лучиано никогда не мирился с мыслью, что ему нельзя возвратиться в США, которые он называл не иначе, как «родиной». И вот в 1960 г. у него появилась такая возможность. По капризу случая обстоятельства его возвращения в США, если бы оно состоялось, удивительно идентичны причинам, по которым он был изгнан в Италию: в определенных кругах США созрели планы, связанные с Кубой.

Ныне уже не секрет — и это подтверждается выводами как специальной сенатской комиссии, занимавшейся вопросами разведки, так и комиссией Черча и Пайка, — что в 1960 г. ЦРУ планировала покушение на Фиделя Кастро с помощью Сэма Джанканы, Санто Траффиканте и некоего «босса» Джона Розелли. В 1947 г., перед тем как Лучиаио выдворили из Гаваны, где его правой рукой был Санто Траффиканте, из-вестный певец и киноактер Фрэнк Синатра, Сэм Джанкана и другие представители организованного преступного мира США провели в столице Кубы «конклав», на котором определили свою позицию в связи с новым положением Лучиаио. (Все это зафиксировано в протоколе Бюро по борьбе с  контрабандой наркотиков).

Итак, в 1960 г. Джанкана дал Лучиано понять, что на Кубе готовится нечто такое, что в случае успеха откроет перед ним возможность возвратиться в Гавану, откуда рукой подать по Флориды. С этого момента Лучиано интересовало только это предприятие.

Крупнейший эксперт «отрасли» Джанкана вначале скептически отнесся к запланированной ЦРУ акции против Кастро. «Как может кто-либо подобраться к Кастро, когда его и не видно за спинами телохранителей…» — сказал он, по свидетельству «Нью-Йорк тайме», представителю ЦРУ. Затем, поразмыслив над тем, что ЦРУ (и президенту) лучше знать, что возможно и что невозможно, летом 1960 г. вместе с Розелли засел в гостинице «Фонтенбло» в Майами-Бич за разработку плана операции. (Знал ли об этом президент Джон Кеннеди, до сих пор неизвестно, но его брат — министр, юстиции — наверняка знал). В ходе подготовительной работы Джанкана послал Лучиано обнадеживающий сигнал. Однако, убедившись в непреодолимости заслона вокруг Кастро, к концу 1960 г. ЦРУ и Джанкана вынуждены были отказаться от своего плана.