Огонь любви, огонь разлуки - [76]
Разумеется, в газетах служили женщины. Несколько лет назад, еще в Костроме, Черменский, по совету одного из друзей-актеров, отнес свои путевые заметки в редакцию местной газетенки: страшно нужны были деньги. К его величайшему изумлению, эти записки, сделанные небрежным почерком в потрепанной записной книжке, в редакции приняли и издали серией очерков, выплатив довольно неплохие деньги, впятеро превышавшие ожидаемую Владимиром сумму. В редакции он видел служащих женщин, немолодых и некрасивых, они сидели за кассами и «рединготами». Репортеров среди них не было, да, насколько мог предполагать Владимир, редактор и не решился бы взять женщину на столь трудную должность. Нет, на «редакторскую даму» Ирэн решительно не походила. Курсистка? Нигилистка?.. Он не раз видел этих стриженых, неряшливых барышень, часто курящих, еще чаще носящих круглые синие очки, ведущих умные разговоры об отсутствии в Солнечной системе бога, о политике, народе и образовании. Веселая, красивая Ирэн ничуть не походила и на них.
– Прошу прощения, вы – нигилистка? Эмансипэ? – не выдержал он.
– Боже, неужели похожа?! – бросив ложку, завопила Ирэн так, что все посетители трактира обернулись на их столик. – У меня что – грязные руки? Или ногти?!
– Нет, что вы, напротив… – растерялся Владимир.
– Да не рыцарствуйте, где уж тут «напротив»… – уныло сказала Ирэн, глядя на свои узкие ладошки, все перепачканные в трущобной грязи. – Но, уверяю вас, это не из политических убеждений… Просто такой уж выдался сегодня день. Нет, я, слава богу, не нигилистка. Правда, есть грех, курю, но тут уж папенька виноват. Приучил.
– Кто же ваш папенька, если не секрет?
– Какой секрет, его весь Петербург знает… У нас династия! – неожиданно похвасталась она. – Станислав Кречетовский – неужели не слышали?!
– Позвольте, как же… – Владимир действительно начал что-то припоминать. – Уголовная хроника, если не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, – удовлетворенно подтвердила девушка. – Если бы вы знали, какие личности бывали у нас в доме на Мойке! Ужас, ужас…
Так же весело и непринужденно, как старому знакомому, она рассказала Владимиру о своей жизни. Отец Ирэн, известнейший в Петербурге журналист, репортер уголовной хроники в одной из ведущих редакций, рано овдовел и дочь, как мог, воспитывал сам. Ирэн еще до гимназии выучилась читать, отец не ограничивал ее допуска к своим книжным шкафам, и девочка таскала с дубовых застекленных полок все подряд, начиная со специальной литературы по криминалистике и юриспруденции и заканчивая романами Дюма и Эжена Сю. Станислав Кречетовский, обожавший единственную дочь, не баловал ее, но и не считал нужным запрещать ей множество вещей. В итоге Ирэн, к ужасу прислуги, ела что хотела и когда хотела, ложилась спать когда ей заблагорассудится, ни разу, впрочем, не проспав на занятия в гимназию, читала все, что попадалось под руку; девочку не гнали из взрослой компании, когда у отца были гости, и не прерывали, если ей вдруг хотелось высказать свое мнение. А оно у Ирэн имелось всегда, поскольку отец внушил дочери, что наличие собственных мыслей по любому вопросу отличает умного человека от слабовольного глупца. Свою работу Кречетовский любил до фанатизма, в его источниках информации числились и полицейские агенты, и профессиональное ворье, и нищие, и уличные девицы, и скупщики краденого. Вся эта разношерстная компания постоянно толклась в большой квартире на Мойке, оставляя после себя запах крепких папирос, помойки и дешевой помады для волос, потому Ирэн чувствовала себя среди обитателей городского «дна» как рыба в воде. В четырнадцать лет девочка попыталась написать свой первый очерк под леденящим душу названием «Бриллиантовая чахотка» – о рабочих гранильных мастерских, которые из-за минеральной пыли и крошки, попадающих в легкие во время работы, редко доживают до тридцати лет. Отец прочел и одобрил этот опус, предложил его, скрыв подлинное имя автора, в одну из петербургских редакций – и он был напечатан. С того дня жизнь Ирэн оказалась определена. Окончив гимназию, девушка поступила на должность репортера в «Петербургских сплетнях». Отец не делал дочери никакой протекции, но фамилия Кречетовских была известна всему газетному Петербургу, и первые пробы пера Ирэн тоже пришлись читателям по вкусу. Как и отец, девушка предпочитала работать с криминальными новостями, поскольку с детства знала, понимала этот мир и не затруднялась в разговорах с его обитателями. Да и питерские уголовники хорошо знали Станислава Кречетовского, который за всю свою журналистскую карьеру ни разу не написал ни слова неправды в угоду власти или редакции, никогда не открывал имена своих источников информации и никого из них не «сдал» полиции. Среди «деловых ребят» ценились такие вещи, и ни один босяк с Сенного рынка не рискнул бы тронуть дочь Кречетовского, столь решительно пошедшую по стопам батюшки.
– Кто вас выучил обращаться с оружием? – полюбопытствовал Владимир.
– Папа, разумеется, – невнятно, с набитым ртом отозвалась Ирэн. – Он меня с двенадцати лет возил на стрельбища Семеновского полка, его старый друг там служит в капитанах. Попадаю в копейку с двадцати шагов! Не из «смита-и-вессона», разумеется, из «герсталя». Но можно и из «бульдога». Папа считает, что без этого иногда трудно бывает работать… Впрочем, мне ни разу еще не пришлось воспользоваться пистолетом. Только пугала.
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Больше года прошло после отмены крепостного права в Российской империи, но на иркутском каторжном заводе – всё по-прежнему. Жёсткое, бесчеловечное управление нового начальства делают положение каторжан невыносимым. На заводе зреет бунт. Заводская фельдшерица Устинья днём и ночью тревожится и за мужа – вспыльчивого, несдержанного на язык Ефима, и за доктора Иверзнева – ссыльного студента-медика. Устинья знает, что Иверзнев любит её, и всеми силами старается оградить его от беды. А внимание начальника тем временем привлекает красавица-каторжанка Василиса, сосланная за убийства и разбой.
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Мыслимое ли дело творится в Российской империи: потомок старинной дворянской фамилии Михаил Иверзнев влюбился в крепостную крестьянку Устинью, собственность его лучшего друга Никиты Закатова! А она мало того что дала решительный отказ, храня верность жениху, так еще и оказалась беглой и замешанной в преступлении – этот самый жених вместе с братом, защищая ее, убил управляющую имением. И страдать бы Иверзневу от неразделенной любви, если бы не новая беда – за распространение подозрительной рукописи среди студентов он схвачен жандармами.
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Трилогия современного таджикского прозаика Джалола Икрами «Двенадцать ворот Бухары» рисует широкую картину жизни Бухары начала XX века. В первом романе трилогии — «Дочь огня» — рассказывается о горестной судьбе таджички в Бухарском эмирате и о начинающихся социальных переменах.
В 1590 году Неаполь содрогнулся от зверского убийства. Убийца — великий и безумный композитор Карло Джезуальдо, принц Веноза. Жертвы — его красавица жена Мария и ее аристократический любовник.Джезуальдо предпочитал мальчиков и не любил жену, однако ревность, зависть к сопернику и бешеная злоба взяли верх над здравым смыслом. С леденящим душу хладнокровием охотника он выследил осторожных любовников и устроил им прощальный спектакль, своей жестокостью потрясший даже ко всему привыкших современников.Этот роман насквозь пропитан открытым эротизмом, безжалостным насилием и зрелой красотой средневекового Неаполя.
Безумные выходки, разудалые кутежи и скандальные романы неистового русского князя Волконского буквально сотрясали Париж, самые эффектные красавицы света и полусвета боролись за право привлечь, хоть ненадолго, его внимание. Лишь одна женщина, юная и невинная танцовщица Локита, оставалась, казалось, холодна к ухаживаниям князя. И чем неприступнее держалась девушка, тем отчаяннее желал победить ее гордость и покорить ее сердце князь…
Фортуна, наконец, улыбнулась княжне Софье Астаховой. Именно здесь, во Франции, она стала пользоваться успехом у мужчин, да каким! Среди ее поклонников есть и русские, и галантные французы… Но для Сони главное сейчас другое — сама королева Франции Мария-Антуанетта решила прибегнуть к ее помощи. Подумать только! Иметь возможность путешествовать по Европе со всеми удобствами, в обществе красивого молодого человека, находясь при этом на полном обеспечении казны, — и за это всего лишь передать брату королевы, австрийскому эрцгерцогу, ее письмо.
В библиотеке Кембриджского университета историк Клер Донован находит старинный дневник с шифрованными записями. Ей удается подобрать ключ к шифру, и она узнает, что дневник принадлежал женщине-врачу Анне Девлин, которая лечила придворных английского короля Карла Второго в тот самый период, когда в Лондоне произошла серия загадочных убийств. Жестокий убийца, имя которого так и осталось неизвестным, вырезал на телах жертв непонятные символы. Клер загорается идеей расшифровать дневник и раскрыть загадку давно забытых преступлений…Впервые на русском языке! От автора бестселлера «Письмо Россетти».
Семья Грешневых всегда была предметом пересудов уездных кумушек. Еще бы: генерал Грешнев привез с Кавказа красавицу черкешенку Фатиму и поселил ее у себя в доме. Она родила ему сына и трех дочерей, таких же ослепительно красивых, как сама. А потом ее нашли в реке, генерала – в собственной спальне с ножом в горле. С тех пор Грешневых словно кто-то проклял: беды валились на них одна за другой. Анна, Софья, Катерина… Как же молодым графиням избавиться от родового проклятья? Ведь они ни в чем не виноваты…Ранее книга издавалась под названием «Мы странно встретились».
Как жить, если нет надежды?Как жить, если нет любви?А если огонь любви горит в твоем сердце, но ты не можешь позволить ему разгореться, тяжело вдвойне.Анна Грешнева уверена, что ей никогда не избавиться от тягостной участи дамы полусвета и никогда не быть рядом с тем, кого она любит.Софья, ее сестра, тоже не считает себя вправе открыть свое сердце Владимиру Черменскому — купеческие содержанки не становятся дворянскими женами.И лишь Катерина пренебрегает условностями, живет так, как подсказывает душа, и — счастлива.Придет ли время, когда старшие сестры поймут, что это и есть единственно верный путь?