Огня для мисс Уокер! - [14]

Он, наверное, уже вернулся в Вуденкерс. Джейн видела, как он быстро пересек яблоневый сад, пригибаясь под низкими ветками, а потом перешел на бег трусцой и скрылся за холмами. Надо признать, физическая форма английских полицейских – выше всяких похвал. Такой сильный, ловкий…

– Мое любимое блюдо, – спохватилась она, осознав, что миссис Олдброк так и ждет ответа, – кукурузные лепешки, пожалуй. Мама часто пекла их.

– Кем были ваши родители?

– Отец был миссионером. Он пытался обратить индейцев в истинную веру, но умер, не успев достичь успеха, – ответила Джейн. – Я не слишком-то хорошо помню его.

Суховатый мужчина с унылыми усами и постным выражением лица был в ее воспоминаниях тусклой картинкой, и, как Джейн ни пыталась, она не чувствовала ни любви, ни тоски по ушедшему. Он читал ей Библию перед сном, но она быстро засыпала под монотонный бубнеж.

– Вот как, – ровно произнесла миссис Олдброк. – Отчего он умер?

– Сердце. – Джейн сделала еще глоток морса.

Она бы ни за что не призналась, но после смерти отца и она, и мама словно задышали полной грудью. Едва выдержав траур, мама купила Джейн красные ленты и пышное платье в белый горох, они напекли кукурузных лепешек и отправились на пикник к реке, а потом лежали, глядя в небо, рассматривали облака и смеялись над всякой ерундой.

Вот мамы ей всегда будет не хватать.

– Что же делала ваша мать, овдовев?

– Она пыталась продолжить его дело, но… – Джейн замялась, не зная, как говорить дальше. Люди по-разному реагировали на то, чем занималась мама, и лучшей реакцией было, пожалуй, равнодушие.

– Но ей тоже не удалось заставить индейцев предать своих богов? – предположила Сильвия.

– Верно, – ответила Джейн, наливая себе еще немного морса. – Из чего этот напиток?

– Из ягод, что растут на наших холмах, – ответила миссис Олдброк. – Значит, ваша мать тоже пыталась заниматься миссионерством?

– Мама не пыталась увлечь индейцев нашей верой, напротив, ее интересовали их предания. Она писала книгу, и общество этнографии весьма щедро поддерживало ее начинание.

– Как мило с их стороны, – заметила дама, слегка усмехнувшись в сторону.

Джейн, задетая ее реакцией, продолжила:

– И после, когда мама умерла, я решила завершить ее работу, чтобы выполнить обязательства.

Что бы она там ни думала, это не было милостыней. Мама трудилась, и ее старания не пропадут напрасно.

– Это очень ответственно… Я соболезную вашей утрате, Джейн, – мягко добавила Сильвия. – Это тяжело – остаться одной в таком юном возрасте. В любом возрасте.

Джейн сглотнула комок, собравшийся в горле. Не время и не место раскисать. Однако сочувствие миссис Олдброк было таким неожиданным и искренним, что едва не пробило брешь в эмоциональной защите Джейн, которую она выстраивала последние годы.

– Какое образование вы получили, Джейн?

– Домашнее, разумеется, – ответила она. – Боюсь, в Эль-Райо еще не скоро появится школа для девочек. Но мама не жалела для меня ни времени, ни книг. Кстати, вы не будете против, если завтра я оставлю вас и посещу собрание дамского книжного клуба в Вуденкерсе?

Миссис Олдброк слегка изогнула бровь.

– Что ж, я понимаю, вам нужно общение, – ответила она после паузы. – Разумеется. Лучше уж книжный клуб, чем общество инспектора, верно? Вам не стоит так легкомысленно доверять мужчинам. Сначала поездка невесть куда и неведомо к кому, теперь мистер Рейнфорд… Я ведь не ошиблась, это действительно его фото вы показывали вчера?

– Верно, – подтвердила Джейн. – Но он тут ни при чем. Его фото взяли с витрины ателье.

– Может, и так, – не стала спорить миссис Олдброк. – Джейн, простите мое любопытство, но нельзя ли мне взглянуть на письма, которые писал вам тот неизвестный от имени моего сына?

– Боюсь, я отдала их инспектору, – ответила Джейн. – Я подумала, что он может найти в них какую-нибудь зацепку, которая помогла бы найти преступника.

– И если этот преступник – он сам, у вас не осталось против него улик. Как удобно, – вздохнула Сильвия. – Джейн, дорогая, на вашем месте я бы не спешила ему верить. Такому мужчине от красивой и наивной девушки вроде вас нужно одно… – она замялась, подбирая выражение. – Попасть к ней в спальню.

Джейн почувствовала, что краснеет. Инспектору потребовалось для этого буквально несколько часов.

– А потом он теряет к ней интерес. А ведь может случиться так, что… будут последствия, – продолжила разглагольствовать Сильвия, разглядывая стакан с морсом и словно думая о своем. – Тогда ей придется искать способ скрыть позор. Хорошо, если найдется человек, готовый помочь…

– Не стоит заходить так далеко в рассуждениях, – обиженно перебила ее Джейн. – Мистер Рейнфорд всего лишь проводил меня до поместья. К тому же он не стал бы перекладывать ответственность на кого-то другого.

– Вот как…

– Хоть я и не собираюсь совершать ничего предосудительного, – поспешно добавила она.

Не может ведь Сильвия знать о том, что он был в ее спальне? А если она подсмотрела? Подслушала? Унюхала? Отчего-то вспомнился странный обряд, увиденный в Вуденкерсе. Не увидишь, не услышишь, не почуешь, не съешь…

Сильвия отрезала кусок стейка, положила его в рот и, прожевав, проглотила.