Огниво Рассвета - [36]

Эль'Массарон неожиданно подал голос, громко прокашлявшись и тем самым прервав речь герцога. Тот посмотрел на него с искренним любопытством.

— Не стоит излагать этому оборванцу все детали нашего похода, милорд, — укорил владыку севера колдун, заговорив тихим, угодливым тоном.

— Отчего же?

— Он точно такой же член группы, как и все остальные…

— Отнюдь не такой же, Фарес, — твердо отрезал герцог. — И ты это прекрасно знаешь.

— Но и излишних знаний ему давать не стоит. Неизвестно, во что сие может потом вылиться.

— Поверь, мой друг. Коли этот парень побывает там, где побывает, то и без того увидит слишком многое. В сравнении с этим мои рассказы окажутся лишь маловажной каплей в море.

— Как знаете, милорд, — не решив вдаваться в долгие споры, хотя было видно, что ему есть что сказать, кивнул чародей. — Но он все равно для нас никто.

— Этот, как ты выразился, «никто» необходим тебе, точно солнечный свет.

— Я бы не стал делать таких заявлений…

— Неужели?

Фарес выдохнул, закрыл глаза, собираясь с мыслями:

— А что потом, милорд? Когда мы вернемся? Вы можете поручиться, что этот разбойник так просто воротится с золотого дна и все забудет?

— На этот счет не переживай, Фарес. — Дориан Лас взглянул на меня исподлобья, широко улыбнулся, отчего мне стало еще более не по себе. — Мы с господином Феллайей все обговорим.

После этого заявления, я почувствовал, как по мне вдруг пробежала мелкая дрожь, ладони взмокли. Герцог еще некоторое время немигающе смотрел мне в глаза, то ли ожидая от меня некой реакции, вроде кивка, то ли просто о чем-то задумался.

— Что там Луга? — резко отдернулся он, вновь обращаясь к Фаресу. — Не слишком встревожились нашим маленьким недоразумением?

В этот момент приближенный эль'Массарон впервые за время наших посиделок перевел взгляд на меня. Право, в его глазах не читалось ни злобы, ни отчаяния. Лишь зрачки, окаймленные янтарной радужкой, бесстрастно ползали по моей физиономии, не выдавая никаких намерений своего хозяина.

— Все нормально. Они, можно сказать, ничего и не заметили.

— Вот и славно. — Приободрился герцог, сменяя в момент ставший хмурым тон беседы на прежний «приятельский». — На чем я остановился? Ах, да. Ты, Феллайя, как раз двинешь к подземелью вместе с моими людьми, поможешь, так сказать, расхитить. В этом деле, как я понимаю, ты знатный мастер. А дальше — получишь свою долю, и разойдемся. Работа, чего говорить, совсем не накладная. Сделаешь ее для меня и получишь, как причитается.

— Впервые слышу про этот торговый маршрут, — немного помолчав, промолвил я.

— Неудивительно. Это не какая-то там народная присказка. Тот путь скрывался, да и продолжает скрываться, уже много десятков лет. Тем занятней могут оказаться покоящиеся под завалами грузы.

— А зачем я вам так истово понадобился, милорд? — искоса глянув на Ласа и эль'Массарона, что тут же отвел взор, спросил я. — Со скованными руками я много не вынесу.

— Совсем не для этого. Фарес эль'Массарон, — герцог указал рукой на приближенного, — плакался мне, мол, ему недостает колдуна для этого дела. И отнюдь не за тем, чтобы плести чары. Скорее — чтобы их чувствовать. Понимаешь, Феллайя, годы… берут свое, и магическое нутро моего дорогого приближенного уже начинает его подводить. А то подземелье явно не такое простое, особенно учитывая, каким замком оно опечатано… — Дориан Лас неожиданно осекся, видно поняв, что начинает говаривать лишнего, покосился на эль'Массарона. — В любом случае, лишний маг в походе обузой не бывает, к тому же молодой и полный сил. Право, теперь Фарес, как мы смогли убедиться, старательно открещивается от этой затеи.

— Потому что мне необходим обученный колдун. Лучше всего — из Певчих Лугов. А не сей босомыжник-самоучка, — пробубнил приближенный.

— Но таких не так-то просто заполучить, — добавил герцог. — Понимаешь, старик опасается, кабы от тебя в итоге не явилось больше мороки, чем пользы. Но, так или иначе, несмотря на отсутствие богатств и чинов, ты единственный наделенный магией человек в Виланвеле, помимо самого Фареса. И матушка-Судьба словно сама благоволила нашему походу… Ты веришь в Судьбу, Феллайя?

— В общем, да… наверное, — от столь резкой смены темы я несколько растерялся, оттого и ответил с сомнением. — Смерть уже слишком часто настигала меня и всякий раз втягивала обратно готовые поцеловать морщинистые губы. Тут сложно не уверовать в Судьбу.

— Верно говоришь, дорогой гость, — качнув головой, ухмыльнулся герцог. — В общем, сегодня с сумерками выступаете. К утру воротитесь — и мы с тобой распростимся. Что скажешь?

— Памятуя недавний урок: герцог предлагает — отказываться нельзя, я, пожалуй, соглашусь. Впрочем, о каком бы то ни было выборе речи, как я понимаю, не идет.

От этих моих слов губы Ласа вновь, от уха до уха, растянулись в начинавшей меня раздражать улыбке. Смейся-смейся, паскуда, скоро я сотру эту лыбу с твоего лица. Последние несколько минут я думал не столько о его предложении, сколько о том, как бы с наименьшими для себя последствиями вогнать этому гордецу стилет под ребро. Причем сделать это как можно скорее после возвращения из похода.