Огненный всадник - [129]
Все бурно соглашались с Плевако. Возражал лишь мстиславец Альберт Заяц:
— Верно, вроде бы, ты говоришь! Но это лишь потому, что до твоего города Вильны не дошли враги! А мой Мстиславль сейчас лежит в руинах, в лужах крови, и простые жители с оружием в руках уже предпринимали попытку отбить город от лотров!
— Так! — поддерживал Зайца Дрозд. — В самом деле, браты мои любые, от войн в этом столетии можно уже и устать, ибо, как верно сказал Винцент, завоевались наши короли! Но, Винцент, ты говоришь не о настоящем моменте, который имеет место быть! Сейчас, о чем я и пытаюсь вам рассказать, ситуация очень необычная, сложная и страшная для нашего народа! Сейчас трагичная ситуация! Враг идет всем фронтом на Литву по всей границе: с юга — Хмельницкий, с запада и с севера — сам царь прет на нас с огромной силой. Азиатский тиран идет на лучшую республику в Европе. И ее, эту республику, все наши друзья так называемые бросили в беде! Швеция вступилась, но увлеклась войной с поляками! И дойдут ли шведы до реальной помощи, чтобы отбить наши города и села от супостата — нет никакой ясности! Литва уже потеряла Курск и Брянск, и эти города не думаю, что удастся вернуть когда-либо. Похожая участь ожидает и Смоленск — город уже захвачен. Захвачены Могилев и Полоцк. Я согласен, что нас пока мало и наш отряд ничего не решит, но нужен пример! Мы не можем делать вид, что ничего не происходит, когда родина по колено в крови!
Теперь и у Вилли Дрозда нашлись сторонники.
— Верно говорит Вилли! — кричали они.
И вновь за столом поднимался шум и гам. Молодые люди спорили, размахивали руками, доказывали что-то один другому, перебивали и даже вставляли крепкие непечатные словечки… Одни придерживались суждения Плевако, как Александр Сичко из Ковно, другие молчали, думали, а третьи полагали так же, как Альберт Заяц, который говорил Сичко следующее:
— Ты, Алесь, думаешь, что до твоей Ковны на жмайтской границе московцы не дойдут? Надеешься, что там раньше шведы будут? А вот если не так все выйдет?
— Мы лишь погибнем безо всякой пользы! — оправдывался Сичко. — Нас и в армию никто не возьмет! Мы сейчас воображаем, что только одни и думаем о судьбе нашей Батьковщины! На то великий гетман есть! Я слышал, вот, что в Несвиже москалям накостыляли. И Старый Быхов они взять не смогли. Значит, не все так уж и кепско!
Вилли и Заяц настаивали на сборе отряда и отправке его на родину, тем более что поддержать начинание взялся сам Михал Радзивилл и обещал выслать денег.
Но в конце концов разумная и стройная точка зрения Плевако всех убедила. Тем не менее, никто не стал полностью сбрасывать со счетов сложное положение в родной стране. Таким образом, решили пока что ничего не предпринимать, а подождать развития событий и встретиться через две недели.
Все, кроме Вилли и Зайца, казалось, были довольны таким решением. Расходясь по домам, они даже исполнили любимый литвинскими студентами веселый гимн из репертуара студенческих вольных поэтов вагантов собственного перевода на литовско-русский язык:
— Хорошенькая у нас хоругвь получилась, — уже на улице говорил своему товарищу Альберт Заяц, — Дрозд да Заяц…
Однако на этот раз все вышло с точностью до наоборот. Причем это «наоборот» закрутил все тот же Винцент Плевако. Сейчас красивое лицо этого виленца выглядело бледным и хмурым — все уже знали, что московский царь захватил Вильно и что заваленный трупами город горит. Пришедших в харчевню студентов было уже почти вдвое больше, чем две недели назад — двадцать шесть человек. Пришли даже три поляка, которые полагали, что смертельная опасность, куда большая, чем от шведов, грозит Польше от московского войска, которое они сравнивали с армией Батыя, напавшей на Польшу в 1241 году, когда от рук татар погиб польский король Генрих II в битве за Легницу. Поляки в волнении говорили друг другу:
— Мы должны объединиться. Настоящая угроза не от шведов, но с востока исходит! Они вас захватят, а потом на нас переметнутся!
В руках Плевако сжимал мятую газету «Avizo-Relation oder Zeitung», привезенную из Майнца. Встреча началась с того, что Плевако зачитал новости из этой газеты.
— Послушайте, браты, что пишет Лазарус Кительман, брандербургский посол в Вильну к царю Московии! — дрожащим голосом объявил Винцент Плевако и начал медленно читать, на ходу переводя с немецкого: «Все города и вески сожжены. Кучами лежат трупы убитого местного населения. Также женщины и дети. Не похороненные лежат мертвые тела повсюду. Живых нигде не видно…»
Далее газета сообщала, что виленских мастеров и ремесленников, а также молодых женщин хватают и отсылают в Московию, а старых женщин и детей бросают в огонь. Вильня горит, храмы разграблены, причем не только католические и протестантские, но и православные. За Вострой Брамой на Росах спалена православная церковь. «Московский царь ведет неслыханную доселе войну, — писала газета, — войну не по захвату городов и населения страны, но по полному уничтожению жителей с целью захвата одной лишь территории. Это настоящий Великий Потоп для Литовского княжества…» — голос Плевако дрогнул.
Книга «Тропою волка» продолжает роман-эпопею М. Голденкова «Пан Кмитич», начатую в книге «Огненный всадник». Во второй половине 1650-х годов на огромном просторе от балтийских берегов до черноморской выпаленной степи, от вавельского замка до малородных смоленских подзолков унесло апокалипсическим половодьем страшной для Беларуси войны половину населения. Кое-где больше.«На сотнях тысяч квадратных верст по стреле от Полоцка до Полесья вымыло людской посев до пятой части в остатке. Миллионы исчезли — жили-были, худо ли, хорошо ли плыли по течениям короткого людского века, и вдруг в три, пять лет пуста стала от них земная поверхность — как постигнуть?..» — в ужасе вопрошал в 1986 году советский писатель Константин Тарасов, впервые познакомившись с секретными, все еще (!!!), статистическими данными о войне Московии и Речи Посполитой 1654–1667 годов.В книге «Тропою волка» продолжаются злоключения оршанского, минского, гродненского и смоленского князя Самуэля Кмитича, страстно борющегося и за свободу своей родины, и за свою любовь…
Книга «Схватка» завершает трилогию, которую автор назвал «Пан Кмитич», состоящую из трех книг: «Огненный всадник», «Тропою волка» и «Схватка».Что касается фактов исторических, то единственное искажение, к которому прибегает автор — это сжатие времени, ибо даже в трех пухлых книгах не описать все значимые события тех огненных тринадцати лет ужасной войны. В романе также достаточно близко к правде отображен колоритный мир простых людей XVII века, их верования и традиции.Иллюстрации М. А. Голденкова.
Эта книга завершает серию приключений оршанского князя пана Самуэля Кмитича и его близких друзей — Михала и Богуслава Радзивиллов, Яна Собесского, — начатых в книге «Огненный всадник» и продолженных в «Тропою волка» и «Схватка».Закончилась одиссея князя, жившего на изломе двух эпох в истории белорусского государства: его золотого века и низвержения этого века в небытие, из которого страна выбирается и по сей день. Как верно писал белорусский поэт Владислав Сырокомля: «Вместе с оплаканными временами Яна Казимира кончается счастливая жизнь наших городов».
Книга, которую вы держите в руках, — поиск ответов на те вопросы, которые задают учителям не в меру любопытные школьники, не получая ясных объяснений.Кто же такие древние русские, предки украинцев, русских России и беларусов? Почему одни из них как на старшего брата взирают на Москву, а других поворачивает в обратную сторону? Что есть Беларусь, Русь, Россия, Москва и наши предки русы?
Информация, изложенная в этой книге, не представляет никакой тайны. Однако по исторически сложившимся причинам ее не принято широко обсуждать и исследовать. Автор считает это большой ошибкой, потому что искажение исторической информации рождает лишь встречное искажение и тормозит процесс либеральных преобразований в обществе.Именно имперское искажение истории рождает экстремистские течения. Объективный же анализ истории и есть путь к народному согласию.
Когда автора спросили, какими он считает свои книги – развлекательно-познавательными или учебными, Михаил Голденков ответил, что рассматривает их как своего рода «аптечки для оказания первой медицинской помощи» отечественному преподаванию английского языка. Действительно, без них так же трудно обходиться при изучении английского, как и отправляться в дальний поход без йода и бинтов. Читатели знают это и с удовольствием берут в свой багаж книги М.Голденкова «Азы английского слэнга и деловой переписки» (1995г.), «Cool English (Крутой английский)» (1996г.)
Город на Неве заново раскрывается для читателей, ведь стиль изложения информации, выбранный автором, уникален: сначала берется цитата из известного произведения или мемуаров, и Екатерина дополняет его своими измышлениями и информацией из надежных источников, приобщая таким образом своих читателей к истории родного города. Итак, книга первая… В ней мы заглянем в окна, в которые всматривался одержимый азартом герой «Пиковой дамы» Германн, в надежде проникнуть в таинственный дом и разведать карточный секрет сварливой старухи-графини.
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Роман «Северный пламень» шокирует. Так о Северной войне, проходившей в основном на территории Беларуси, и от лица противников Петра I еще не писал никто. Взгляд на войну глазами беларусов того времени поистине впечатляет. Книга разрушает мифы, стереотипы, ложь и пропаганду, показывает события начала XVIII века не такими, каковыми их желали видеть восточные и западные государи, а такими, каковыми они были для местной знати и населения в целом.Интересен образ Карла XII, изучение личности которого (что удивляет даже российских исследователей) игнорируется российскими историками, несмотря на то, что огромное влияние его на Россию признают все, при этом довольствуясь лишь карикатурой, нарисованной на этого гениального полководца Алексеем Толстым…Главные действующие лица романа — дети героев эпопеи «Пан Кмитич», состоящей из трех книг: «Огненный всадник», «Тропою волка», «Схватка» и дополненной романом «Три льва».