Огненный смерч - [57]

Пожилой француз, построивший гасиенду, родился и провел свое детство во Французском Индокитае, который позже стал называться Вьетнамом. Он рано осиротел — всю его семью зверски убили в собственном доме вьетконговцы — и мальчика приютила небольшая католическая школа-интернат на окраине Сайгона. Несколько лет спустя сердобольная монахиня-вьетнамка отправила его самолетом к своим родственникам-эмигрантам в Канаду. Прожив до преклонного возраста в Квебеке, он на склоне лет перебрался вместе со всеми своими домочадцами в Коста-Брава. Старик оборудовал потайными ходами каждое здание своей небольшой кофейной фермы, которую назвал в честь покинутой второй родины «Каса Канада». После смерти месье Марко посольство США купило у его наследников это поместье и устроило здесь нечто вроде загородной виллы для своих сотрудников и их детей, так что Гарри, частенько бывавший на ферме, основательно изучил все ее укромные уголки.

Юноша продвигался вверх по крутой узкой лестнице в такой кромешной тьме, что даже его отличное ночное зрение не помогало ему. Добравшись до верхней площадки, он нащупал две щеколды и, щелкнув ими, отодвинул деревянную плиту, ощутив порыв холодного ветра, ворвавшегося в квадратное отверстие над головой. Гарри ухватился за края проема, подтянулся на руках и выбрался на крышу. Взглянув на усеянное ослепительно сверкающими звездами небо, он пригнулся и перебежал в тень фронтона на краю крыши.

После почти двадцати четырех часов, проведенных за терминалом, спать ему нисколечко не хотелось, но чувства свободы не ощущалось.

«Меня снова заключили в клетку, — подумал он, — хотя и более комфортабельную».

Гарри вслушался в ночную тишину, пытаясь уловить какие-нибудь признаки жизни в кофейных деревьях. Ничего. Служба безопасности контролировала плантацию так основательно, что даже птицы и мелкие животные затаились. Гарри задумался, как бы ему снова повидаться с Мартой Чанг.

Марта нравилась ему. Она терпеливо выслушивала его болтовню, когда ему просто хотелось выговориться. Она оказывала ему такие знаки внимания, от которых у него сладко щемило сердце, и позволяла ему помогать ей в работе. Гарри сочувствовал молодой женщине, ведь она, как и он, снова фактически оказалась под арестом. Впрочем, напомнил он себе, в эту сеть угодили не две рыбки — он и Марта, а гораздо больше.

Мама, отец, Соня и Нэнси Бартлетт, полковник Шольц и сержант Третевей…

Мать Гарри выполняла функции офицера связи между США и коста-браванским дипломатическим корпусом. Сейчас, после взрыва в посольстве, двухдневной гражданской войны и отставки президента Гарсии, у Грейс Толедо дел было по горло. Гарри встретился с ней на несколько минут, когда их отпустили из аэропорта, и юноша нашел, что выглядит она неплохо. Конечно, мама тяжело восприняла новость о том, что Гарри — клон, но, в конце концов, и сам он отнесся к этому таким же образом.

Гарри выпрямился и выглянул за высокую балюстраду, стараясь не наклоняться над панелью аварийной сигнализации. Голографические вспышки и обычные фейерверки взвивались в небо над Ла-Либертад — конфедерация праздновала освобождение от ига президента Гарсии, который покинул страну. Гарри подозревал, однако, что некоторые сполохи в небе не имеют отношения к торжествам, а свидетельствуют о разгорающейся религиозной войне между католиками и Садоводами.

Посольство США послало ввысь традиционный «звездно-полосатый» залп, озаривший небо в радиусе десятка километров, за которым последовала гигантская голограмма коста-браванского государственного флага, мерцающая на фоне густого черного дыма. Нос Гарри уловил в дуновении ветра запахи пороха, горящей резины и бензина.

— Привет, малыш.

Гарри вздрогнул от голоса, произнесшего эти слова прямо ему на ухо, потом застыл, ощутив холодок металла на шее.

Кто-то хохотнул в его другое ухо, и второй голос проговорил:

— Ну что же, он не трусишка, надо отдать ему должное.

— Все в порядке, малыш, — сказал первый, и Гарри ободряюще похлопали ладонью по спине. — Мы знаем, кто ты такой. — Потом добавил: — Убери свой ствол, Друид. Давайте посмотрим представление.

Гарри узнал этот голос — то был Джо Клайд, медик ДЮГОНЯ, который вытащил его отца из грязи на затопленной территории «ВириВака» и не дал ему умереть.

Две темные фигуры взяли Гарри под руки и мягко, но настойчиво повлекли его за собой к двум шезлонгам, стоящим на небольшом возвышении метрах в трех от края крыши.

— Мне нравится видеть людей счастливыми, — доверительно сказал Клайд. — Вот сюда, малыш, присаживайся.

Клайд сел в левое кресло, Гарри, помедлив, опустился на другое и учуял аромат свежего кофе — хорошего кофе, а не той бурды, которую привозили на ферму из посольского кафетерия. Юноша усмехнулся про себя. Ирония судьбы — жить на кофейной плантации, а пить растворимый кофе из города. За все то время, которое прошло с момента приобретения посольством «Каса Канады», здесь не собрали ни одного урожая.

Клайд повернулся к Гарри.

— Ну, что с тобой стряслось? — спросил он. — Тебе шестнадцать лет, ты общаешься с милой девчонкой, своей ровесницей, вокруг праздник, а ты даже не улыбаешься. Я этого не понимаю. Смотри, смотри, как красиво! — Он ткнул большим пальцем в сторону отдаленных фейерверков.