Огненный скит - [6]

— Это ты хорошо придумал — пересыпать. — Но радость напарника тотчас же сменилась беспокойством: — За один раз не унесём. Придётся возвращаться.

— Придётся, — ухмыльнулся Филипп. — Своя ноша не тянет.

— А не накроют нас?

— Некому накрывать. Все сгорели. Никого на стороне не осталось.

— Да уж. Мы такими брёвнами двери припёрли… А выберемся? — опять спросил напарник. Его это очень беспокоило и он хотел получить утвердительный ответ от своего более опытного и матёрого сотоварища. — Чай, и церковь сгорела. Проход завалило.

На это Филипп не сразу нашёлся, что ответить. С минуту он раздумывал. Потом сказал с раздражением:

— Не твоего ума это дело. Я сказал, что выберемся, значит выберемся. — И добавил более спокойным тоном: — Там второй ход наружу есть.

— Ну смотри, — с видимым облегчением произнёс городской. — Тебе виднее. Вот Чугунка жалко. Лежит в яме, как в могиле. Не увидит такого богатства.

— Чего жалеешь! Я ж тебе сказал: нам больше достанется. Вот дурак!

— А Рубанок?

— Рубанку про всё незачем знать.

Слушая разговор, Изот соображал, о каком барине идёт речь. Выходит, здесь орудует целая шайка. Откуда этот городской взялся, что вместе с Филиппом? Не от зароненной случайно искры, не от перекалённой печки занялся в одну минуту скит. Это дело рук разбойничьей ватаги, двое из которой ломали замки сундука. Но размышлять о причинах пожара у Изота не было времени, да и мысли были о том, как обезвредить грабителей.

Изот принял самое простое, мгновенно созревшее в голове решение. При выходе из хранительницы было ещё одно творило. О нём знал только Изот, потому что собственноручно его смастерил и искусно скрыл «про запас», на всякий случай. И вот случай представился. Он никогда тем творилом не пользовался. Сбитое из отёсанного дуба, оно было очень тяжело, весом не менее пятисот фунтов, и каждый раз поднимать его без механизма было не под силу даже такому физически сильному человеку, как Изот.

— Псы смердящие, — бормотал ключник, ища в потёмках клин, который держал творило, не давая ему возможности опуститься. — Оставайтесь здесь до тех пор, пока не сгниёте заживо.

Рука нащупала клин. Но то ли он разбух от сырости, то ли сил не хватило у Изота — никак не подавался на усилия выдернуть его из паза. Несколько комков земли упали к ногам ключника. Это насторожило напарника Косого. Он перестал возиться с замком.

— Чу, — обернулся он. — Филипп, кто-то идёт?!

— Бог с тобой, — ответил Косой. — Всё напасти тебе мерещатся. Кто здесь может быть? Кто не сгорел, тот убежал и теперь хоронится где-либо в лесу. Это земля осыпается. Быстрее сбивай пробой!

— Я тебе говорю, что здесь кто-то есть, — снова проговорил городской. — Не померещилось мне. — Слова Косого не успокоили его. В голосе звучала тревога и неуверенность.

— Ты что дрожишь! — сурово одёрнул его Филипп. — Кто меня на это дело подбил? Ты со своими дружками. Вот мы и добрались до заветного места, а ты дрожишь, ровно девка на первом свидании. Бери богачество, пока оно само в руки дается…

Но сам прислушался, повернув голову в сторону входа. Однако было тихо. Никаких посторонних звуков не доносилось. В это время Изот даже затаил дыхание, боясь, что его обнаружат. Из тёмной штольни слышалось лишь шлёпанье капель, падающих с потолка.

— Это вода сочится, — произнёс Филипп. — Испугался, еловая голова. Давай дело делай!

Они продолжали возиться у сундука, а Изот опять стал раскачивать клин. После резкого рывка большой ком земли соскользнул вниз. Звук падения гулко отозвался в штольне.

В хранительнице затихли. Даже Косой после шума резко отпрянул назад. Отсветы факела метнулись по стене.

— И правда твоя, тут кто-то есть, — сказал Филипп и, высоко держа факел, направился к выходу.

Напарник остался у сундука, держа нож наготове.

Изот замер, спиной прижавшись к стене штольни. Он мог бы убежать по коридору и, подумав, предпринять какие-либо меры противодействия, но его душила такая страшная ярость на грабителей, прежде всего на Косого, что он предпочёл остаться, не страшась за свою жизнь.

Филипп наклонил голову перед низкой притолокой, собираясь выйти в штольню, и в этот момент Изот ударил его кулаком. Он хотел попасть по затылку, но то ли промахнулся, то ли Филипп в это мгновение сместился вправо, так или иначе, но удар пришёлся по плечу. Получился он не сильным. Филипп выпрямился, поднял выше факел и увидел Изота. На долю секунды его глаза выразили удивление. Он оторопел. Но тотчас пришёл в себя.

— Изот, — прохрипел он. Лицо исказилось от ярости. — Это ты?! — И с этими словами схватил ключника свободной рукой за кафтан. — В норе что ли сидел? Откудова взялся?..

Изот поскользнулся, потерял равновесие, и Филипп втолкнул его в хранительницу.

— Смотри, Куделя, какого я упыря откопал! — прохрипел Косой, обращаясь к напарнику.

Изот освободился от цепкой хватки Филиппа, высоко вскинул руки, сжал кулаки и они, как огромные молотки, двигаясь навстречу друг другу, сошлись на висках Косого. Тот пошатнулся, выронил факел и рухнул на пол.

— Это тебе от упыря, — пробормотал Изот, подобрал факел и увидел подкрадывающегося к нему второго грабителя. В одной руке тот держал факел, в другой — нож с длинным лезвием, сверкавшем в смрадном свете. Он ринулся на Изота. Ключник шагнул в сторону, факелом отбил нож и сунул его в лицо грабителю. Тот отпрянул от огня.